77 
Я попрощалась с риелтором, договорившись, что позвоню ему, и отправилась к Грегу. Мне не терпелось рассказать ему о квартире. Днем он безвылазно сидел у себя дома, мы гуляли лишь по ночам. Поэтому мой режим сбился: днем я спала, обычно в квартире на «Коломенской». Оставаться у Грега я по-прежнему опасалась. Чувствовала, что в наших отношениях сквозит холодок, и не могла понять, чем это вызвано. Но мысль, что Грег больше меня не любит, становилась все более навязчивой. Может, потому я избегала проводить с ним все свое время. Ренату я еще ни разу не видела. Она закрылась в квартире и не выходила оттуда. Иногда я спрашивала Грега о ее самочувствии, он говорил, что навещает ее и что ей становится все лучше, но она никого не хочет видеть. Атанаса при ней уже не было. После истории с Гришей он исчез, и даже Грег не знал, где он находится.
Я поднялась в квартиру Грега и увидела, что дверь открыта. Я вошла и позвала его, но мне никто не ответил. Из холла я отправилась в огромную, выдержанную в черно-красных тонах, гостиную. Сейчас она тонула в полумраке, так как плотные черные портьеры были задернуты.
- Прости и прощай,
- И не нужно винить себя.
- В этом мире нет места для нас,
- И объяснять мне ничего не стоит.
- Разбита судьба,
- А вместо сердца — дыра,
- Прячь свой взгляд,
- Я сделал
- Шаг назад…[13]
услышала я низкий голос вокалиста какой-то неизвестной мне рок-группы.
Музыка была тяжелой, как раз в моем вкусе. Я замерла, вглядываясь в темноту гостиной.
— Ты пришла, — раздался голос Грега. Песня стихла, и он возник передо мной. От неожиданности я вздрогнула, но, увидев его бледное лицо с горящими голубыми глазами, улыбнулась и обхватила его за шею.
— Милый, — прошептала я.
Грег склонился и мягко коснулся холодными губами моих губ. Но тут же отстранился.
— Ты с новостями, — сказал он.
Мне вновь не понравилось, что он не задал вопрос, а констатировал факт.
«Ты читаешь мои мысли? — про себя спросила я и заглянула ему в глаза. — У тебя снова появился этот дар?»
Грег моргнул и тут же отвел глаза.
«Значит, ты все-таки разлюбил меня, — подумала я. — Иначе чем объяснить вновь обретенную способность. Я умру от этого!»
С трудом сдержав слезы, я обошла неподвижно стоящего Грега. Сев на диван и включив торшер, спокойно спросила, что он слушал.
— «Stigmata». Недавно открыл для себя эту группу. Они из Питера, — Грег подошел ко мне.
Я немного послушала, музыка мне понравилась.
— У них хорошие тексты, — добавил Грег и сел на другой конец дивана.
— Я нашла квартиру. Но пока не дала окончательного ответа. Хочу, чтобы ты ее посмотрел.
— Зачем? — улыбнулся он. — Я тебе доверяю и заранее согласен. И мне не стоит общаться с риелтором. Не находишь?
Я посмотрела на его бледное лицо и словно впервые его увидела, настолько сильно Грег изменился после пребывания в монастыре. Черты его лица стали жестче и суше. Вампиры никогда не стареют, но сейчас мне показалось, что Грегу не восемнадцать лет, а все тридцать. В выражении его лица появилось что-то незнакомое, оно словно постепенно превращалось в посмертную маску.
«Он меня не любит, — вновь подумала я, — он меня не любит…»
И опять Грег посмотрел на меня так, будто читал мои мысли.
— Не понимаю, что тебя тревожит, — наконец произнес он. Эту фразу можно было отнести и к разговору о риелторе, и к моим мыслям.
Я решила, что будет лучше, если я продолжу разговор о квартире.
— Хочу, чтобы ты поучаствовал в выборе, мы планировали, что когда-нибудь будем жить вместе. Вдруг квартира тебе не понравится, а я ее уже куплю?
— Тебя тревожит что-то еще, — настойчиво сказал Грег.
Я закусила губу, почувствовав непреодолимое желание поговорить с ним начистоту. Если он уже меня не любит, то пусть скажет об этом.
«Какой в этом смысл? — остановила я себя. — Ведь все было задумано специально, чтобы он смог легко выполнить условия поверья. И если даже Грег меня разлюбил, то не говорит мне об этом из жалости. Он понимает, что тем самым меня убьет, но как мне узнать правду? Это сводит меня с ума. И еще навязчивое ощущение, будто он слышит все, что я думаю!»
— Да, меня тревожит! — начала я и осеклась, увидев, как дрогнуло его лицо.
На нем отразилось страдание, но Грег тут же взял себя в руки.
«Не буду ничего выяснять, — решила я. — Пусть все идет само собой. Даже если он не любит, мои чувства остались прежними!»
77 
