58 
– Земцова, а если ты ошиблась?
– Я лично подарю вам тысячу долларов, идет?
– Ладно, по рукам. Мы будем там минут через сорок, раньше не получится…
– Думаю, что вы и сами знаете, но я все же напомню… Понадобится группа экспертов-криминалистов. Там, в этой лечебнице, наверняка есть помещение, где они встречались во время ночных дежурств – Оля и Абросимов, это фамилия ветеринара. Необходимо проделать точно такую же работу, как и в теплице.
– И сколько же ему лет, этому ветеринару?
– Приблизительно столько же, сколько и Ивлентьеву…
– И что это ее так тянуло на стариков? Молодых, что ли, мало?.. – Корнилов тихо выругался. – Ладно, пока. – И повесил трубку.
Юля позвонила Шубину, разбудила его, вкратце обрисовав ситуацию, и после этого Земцова и Патрик поехали в лечебницу. Она находилась на одной из кривых узких улочек, тянувшихся из центра города к набережной, и занимала старый, но довольно-таки прилично отремонтированный двухэтажный особнячок. Скромная вывеска, перильца крыльца отполированы прикосновениями множества рук, а скамейка перед лечебницей в нескольких местах проломлена. Чувствовалось, что место это бойкое и известно многим любителям домашних животных. Почти во всех окнах первого этажа горел свет.
Юля с Патриком вышли из машины, Юля позвонила. Послышались шаги, затем мужской голос спросил:
– Кто это?
– Меня зовут Юля, я звонила вам минут двадцать тому назад, у меня собака ранена… Сейчас мой муж вместе с другом везут ее на другой машине, а я выехала первой, чтобы убедиться, что ее будет оперировать Абросимов.
Дверь открылась, и Юля увидела перед собой обаятельного, улыбчивого мужчину, правда, лысоватого и с брюшком. Белый халат на нем не сходился, и Юля увидела обломки пресловутых пуговиц на коричневом пиджаке. Они на самом деле почему-то бросались в глаза.
– А что это у вас все закрыто? – спросила она тихо. – Боитесь, а?
– Так ночь на дворе… Мало ли кто может войти, если оставить дверь открытой. У меня все-таки медикаменты, наркотические средства, применяемые для наркоза, деньги пусть небольшие, но все-таки…
– Понятно.
– А вы проходите. Холодно же.
Тут он бросил взгляд на Патрика и почувствовал некую тревогу. Дамочка только что сказала, что ее муж с другом везут раненую собаку, тогда кто же этот мужчина? А может, его обманули и это обычные грабители? Или наркоманы? И как бы в подтверждение своих подозрений он увидел направленное на него дуло пистолета. Женщина смотрела на него в упор.
– В чем дело? Что происходит? Я простой ветеринар, я зарабатываю деньги своим трудом… Если бы вы знали, сколько денег мы угрохали, чтобы отремонтировать этот дом, закупить оборудование…
Но Земцовой необходимо было получить признание от Абросимова до того, как здесь появится Корнилов со своими людьми. Иначе ей придется распрощаться не только с тысячей долларов, но и со своей репутацией хорошего и опытного сыщика. Ведь что у нее было на этого ветеринара? Ничего, кроме обломанных пуговиц и показаний Нины Петровны. Не густо.
Она сделала резкое движение, и пистолет уперся прямо в висок Абросимова.
– Я знаю, кто убил Олю, – сказала женщина, глядя ему прямо в глаза. И от ее слов Абросимов почувствовал, что у него заболел живот, а в груди запекло, словно ему грудную клетку облили горячим воском. – И если ты не покажешь мне сейчас, где ты с ней проводил время здесь, в лечебнице, скотина ты грязная, и не скажешь, за что убил ее, я застрелю тебя сейчас, и твои мозги забрызгают всю приемную…
Он, пятясь, привел ее в угловой кабинет, спиной, надавив, открыл дверь. Судя по всему, это была комната отдыха, Земцова увидела диван, обитый коричневым велюром.
– Здесь, – чуть слышно проговорил Абросимов. – Это происходило здесь… Вы кто ей будете? Сестра?
– За что ты ее убил? Что она тебе сделала? За что, я тебя спрашиваю, ты разбил ей голову?
– Она сказала, что все расскажет жене. А это означало для меня конец… У меня ведь ничего нет – ни квартиры своей, ни своего дела… Все принадлежит моей жене, но брак у нас с ней не оформлен, хотя мы и живем с ней много лет…
– Оля сама вызвала вас в парк?
– Да, позвонила и сказала, что будет ждать у теплицы… Тоже мне, место нашла. Мрачнее не придумаешь… Я не знаю, кем вы приходитесь Оле, но она занималась проституцией, пила… Рано или поздно ее все равно нашли бы в сточной канаве…
Абросимов настолько был уверен, что его никогда не найдут, что убийство Неустроевой сойдет ему с рук, что даже не знал о том, что вместо него арестовали его же соседа, Ивлентьева. Быть может, поэтому он поверил в то, что если не расскажет сейчас всей правды, то будет убит на месте. Он не знал, кто эта женщина, но, вспомнив себя в ярости в тот момент, когда он, схватив Ольгу за плечи, стал бить ее головой о дерево, стиснув зубы и твердя: «Замолчи, замолчи же, наконец!», понял, что нажать на курок ей будет куда проще… Если бы его спросили, считает ли он себя убийцей, то он уверенно ответил бы: «Нет, я не убийца; я не собирался ее убивать, это просто стечение обстоятельств; ей нужны были деньги, но они ей были нужны всегда… К тому же у нее было полно других мужчин, у которых она вот так же грубо могла вымогать деньги… И любого она могла бы точно так же шантажировать связью с ней… И почему именно я должен был давать ей деньги? А в последнее время она стала пить. Говорила, чтобы лучше спать… И вот теперь из-за дочери алкоголика его, порядочного мужчину, лишь время от времени позволявшего себе сходить, что называется, налево, могут убить. Реально. Выстрелом в висок. Какой же он убийца? Это был просто несчастный случай. Кто мог знать, что у нее окажется такой хрупкий череп?»
58 
