66 
После того, как окраины будут зачищены, три отряда должны были встретиться в центре деревни возле дома старосты, где и должна была начаться главная потеха. Относительно того, как поступить с шикбеком, командиром отряда, и солдатами, засевшими в главной избе, мнения разделились. Лодий выступал за незаметное, тихое умертвление. Он попросил дать ему полтора часа на подготовку, и он сможет изготовить дымные растворы из подручных средств, которыми, словно гранатами можно закидать дом, из которого уже никто никогда не выйдет. Ядовитый дым уничтожит врагов тихо и незаметно для окружающих. Но умрут они в страшных мучениях. Легкие будут заживо разлагаться.
План безусловно хорош. Сереге он понравился. Можно было провернуть всю операцию с минимальными потерями. Он уже готов был согласиться с Лодием и отрядить ему в помощь на сбор подручных средств пару бойцов, когда Карим встал на дыбы. Он с яростью возражал против предложения Лодия.
– Где это видано, чтобы паскуд травить как тараканов! Они убийцы, и мы должны умыть свои руки в их крови! Лично отомстить за каждого убитого ими ребенка и женщину, старика и мужика! Они должны за все заплатить!
Каримом двигало чувство мести, и это было понятно. Он не отступит и будет стоять на своем. Ему главное не результат, а процесс. Пока он не расквитается с упаурыками, и не уймет огонь ненависти в своей душе, не успокоится. Тут два выхода из положения: либо он сам справится с огнем и потушит его, либо пламя выжжет его изнутри.
Споры возобновились. Карим предлагал взять главную избу штурмом, и вырезать каждого упаурыка. Все равно дело ночное, многие спят. В сумятице не смогут сразу сообразить что к чему, так что половина дикарей полягут с голыми задами, никому не причинив вред.
Вихрь разозлился на Карима и шумно ему возражал. Говорил, что Карим никогда не воевал с упаурыками, а отсиживался в своих лесах, да грабил крестьян, поэтому ему невдомек, что упаурыков нельзя застать врасплох. И если их разозлить, то каждый будет сражаться за десятерых.
Карим тоже в долгу не остался. Напомнил Вихрю, что тот во время войны с упаурыками тоже на передовой свою задницу не светил, а по лесам шастал с луком и стрелами в поисках кабанчиков. Так что лучше бы он заткнулся, и не путался под ногами.
Серега оборвал их ссору резким криком. Тоже нашли место для выяснения отношений. Он также напомнил, что в деревне замечен магик. И при лобовом столкновении магик может преподнести немало неприятных сюрпризов. Так что на рожон лезть нельзя, но и травить врага как крыс нельзя. Он как и Карим желает отомстить за вырезанные деревни, и мечтает лично вырвать сердце у шикбека. К тому же упаурыки убеждены, что преследователи мертвы, соответственно у них имеется маленькая фора и ей нужно воспользоваться.
Тогда в разговор вступил Лех Шустрик. Он сделал предложение, от которого никто не смог отказаться. Он предложил схему, в которой и овцы целы и волки сыты. Тот час в лес были отправлены несколько человек на поиски сухостоя, из которого были сплетены с десяток вязанок. Каждый отряд взял запас розжига с собой. Было решено обложить главную избу и подпалить ее со всех концов, но двери оставить открытыми. Изба загорится. Кто задохнется от дыма внутри, кто ломанется на выход. Тут их в мечи и встретят волчьи солдаты. Все будут довольны, а враг уничтожен.
Одного только опасался Серега – встречи с магиком. Что от него ждать? Какой сюрприз он приготовил? Одинцов не надеялся, что магик угорит в избе. Он был уверен, что так просто от него не отделается. Стало быть предстоит бой и явно неравный. Тут остается молить богов и уповать на удачу. В конце концов, он даже из схватки с фартерами сумел выйти победителем.
Об этом думал Одинцов, когда шел по колено, проваливаясь в снег, к деревне.
Перед конюшней светился огонь костра. Двое дикарей в длиннополых кафтанах, поверх которых были небрежно накинуты кольчуги сидели на бревнах и передавали по кругу мех, к которому то и дело прикладывались. Судя по густому сильному запаху в мехе плескалась далеко не вода. Послышались шаги и каркающий голос, явно чем?то недовольный. Из?за угла появился третий дозорный, завязывая на ходу пояс на штанах. Судя по раскрасневшейся и довольной морде возлияниям они предавались давно и успешно. Значит, и взять их будет несложно.
– Я в конюшню, лошадей успокою, – тихо прошептал Лех Шустрик и, не дожидаясь согласия, исчез. Как сквозь землю провалился.
66 
