73 
– Умеешь ты, Шустрик, настроение поднять. Раньше я для магиков был только надоедливой мухой, которую следует прикончить, теперь буду сродни мухи це?це…
– Какой?какой мухи? – удивленно вытаращился на Серегу Лех.
– Опасной смертельно значит мухи. Ничего как?нибудь переживем, – сказал Серега, прижимая к груди богатство, сверток с одеждой магика.
– Так, может, все же расскажешь, зачем тебе потребовалось его тряпье?
Одинцов вздохнул. Кажется, избавиться от расспросов не удастся.
– Я считаю, что все в хозяйстве пригодится, – заявил он.
– Хорошо сказал. Не поспоришь. Но туманно.
– Считай для коллекции. Задумал редкие вещи собирать. Потом домом обзаведусь, развешу трофеи по стенам, буду на старости лет вспоминать былые подвиги за кружкой доброго эля, – выдал Серега.
– Красиво сказал, но не достоверно. Чего темнишь, Одинец? – нахмурился Шустрик.
– Лех, если бы я сам знал, на фига мне это тряпье сдалось. Не знаю пока. Но думаю, что судьба штука загадочная. Вдруг в тыл врага нас с тобой занесет, а у меня уже и маскировочный костюм есть, а по его образцу нетрудно и второй сшить, – заявил Одинцов.
– Вот теперь это больше истину напоминает, запасливый ты наш. Ну, надо же чего удумал. В гости к магикам в Железные земли собрался, – покачал головой впечатленный Шустрик.
– Пока я никуда не собираюсь. Но боюсь, если за мной охота продолжится, то придется съездить в гости к тому, кто спектакль заказывает, и объяснить ему доходчиво, что не правильное дело он затеял. Можно и обжечься. Да и просто не нравятся мне эти магики. Что они из себя возомнили! Хозяева мира тоже мне нашлись! – возмутился Серега.
– Хозяева не хозяева, но управлять миром у них получается, – задумался о чем?то своем Шустрик.
И в который раз у Сереги появилось чувство, что Лех что?то недоговаривает, темнит о чем?то.
– Пойдем хана обыщем, пока не протух в конец, – предложил Серега.
– Дело говоришь. А красиво ты его вчера уделал, – заявил Шустрик.
– Да, ладно тебе. Это он меня чуть было не уделал. Насилу выкрутился.
Обыск шикбека много времени не занял, но и в этот раз Серега настоял на том, чтобы раздеть труп. Помимо обычных трофеев в виде денег, оружия и украшений, им достались высушенные полоски кожи, покрытые какими?то закорючками. Похоже, необходимую грамоту они все же нашли. Но самая важная находка ждала их впереди. Когда шикбек остался лежать на снегу голый, в отличии от магика исподнего у него не имелось, Серега увидел серебряную цепочку с глазом. Точно такую же как и у магика, только выполненную из другого металла.
– Лех, быстренько подгони мне пару бойцов. Только пошустрее, – скаламбурил Серега.
Через минуту перед Одинцовым стояли трое солдат.
– Вот такую хреновину я нашел на теле шикбека. Вы должны раздеть всех дикарей. Мне нужно знать, если у кого?то еще такие украшения.
Солдаты бросились исполнять его приказ. Шустрик остался рядом с другом.
– Как ты думаешь, что это такое? – спросил его Одинцов.
– Где?то в каких?то книгах мне доводилось встречать этот символ. Но вот хоть убей меня, сейчас не вспомню где, и что он обозначает, – задумчиво произнес Лех.
– Я решил было, что это символ магика, принадлежность к какой?то вере или касте. Но почему такая же штуковина у хана нашлась. Они с магиком вряд ли одну веру исповедают.
– Эти упаурыки хвосты коням крутят, да с кобылами сношаются. Какая там у них религия может быть? – презрительно скривился Шустрик.
– Кобылиная, – нашелся Серега.
– Разве что.
– Тогда ничего не понимаю. Если это тайный знак магиков, то что этот хан тоже магик получается? Это же чушь какая?то.
– Полная, – согласился с ним Шустрик. – Хотя как вариант. Заметь цепочки и сами глаза у обоих разные. У магика золотой, у шикбека серебряный. А что если серебряные носят те, кто служат магикам. Продавшие им свою душу и тело.
– А вот эта идея мне нравится. Похоже на правду, – согласился с версией Леха Серега.
Вскоре солдаты вернулись и доложили, что ни у кого из упаурыков больше подобных талисманов найдено не было.
– А зачем магикам помечать каждую ветку, достаточно оставить памятный знак на стволе дерева, – сказал Шустрик.
Серега был с ним согласен. Рассовав добычу по переметным сумам, они стали дожидаться возвращения остальных солдат.
Обыск больше ничего не дал, только горестный результат пребывания упаурыков. От некогда богатой деревни в двадцать домов остались только уголья, да пустые углы. С десяток стариков, да хнычущих деток. Всех мужиков дикари вырезали. С бабами поступили также, только предварительно попользовав их. Ужасная картина. Помочь деревне Одинцов был не в силах. Оставалось только надеяться, что ему еще удастся отплатить князю Боркичу за все эти ужасы достойной монетой. "Ухо за ухо, зуб за зуб" – суровый, но справедливый закон.
73 
