157 
Клэр поняла, к чему он клонит. Она должна сама разобраться в своих способностях, постепенно, день за днем. По крайней мере, когда она вернется домой, капелька магических сил ей не повредит.
МакНейл взял ее за плечо:
— Я пришел попрощаться.
На какой-то миг Клэр подумала, что он куда-то собрался, но затем до нее дошел истинный смысл его слов. Она тотчас перевела растерянный взгляд на Малкольма.
— Я знаю, что утром ты покинешь нас, — продолжал тем временем МакНейл. — Да хранят тебя Древние. И ты тоже не забывай про них. И тогда все будет хорошо.
Не успела Клэр поблагодарить его, как он улыбнулся, отпустил ее плечо и в буквальном смысле растворился в воздухе. А затем до нее донесся звук отодвигаемой скамьи, и она замерла на месте, боясь пошелохнуться. К ней приблизился Железное Сердце.
Малкольм кивнул. Они вместе прошли в его личные покои и закрыли за собой дверь. Клэр отошла к дальней стене и повернулась к нему лицом. Почему-то ей тотчас бросилось в глаза, что волосы его отливают рыжеватым блеском. Ее собственные волосы тоже были рыжими, вернее, рыжевато-каштановыми, как и у него. А еще она узнала его глаза — зеленоватые, точь-в-точь как у нее самой.
Было видно, что он смущен и не знает, с чего начать разговор.
— У тебя есть вопросы ко мне. Я услышал тебя, и вот я здесь.
— Ты подслушивал мои мысли? — Клэр слегка оскорбилась.
— Нет, Клэр. Просто ты звала меня, даже если сама не отдавала себе в том отчета.
— Когда ты понял, что я твоя дочь? И почему ничего мне не сказал? Ведь ты наверняка давно все знал!
От этих ее слов его передернуло.
— Я ничего не знал! Неужели ты думаешь, что я бросил бы мать моего ребенка на произвол судьбы? Ведь, кроме тебя, Клэр, детей у меня больше нет.
Клэр вопросительно посмотрела на него.
— Но как такое возможно! Ты ведь прожил несколько сот лет!
— Я одиночка, Клэр, одиночкой я и умру. Я принял обет.
Боже, какой трагизм и героизм одновременно. Братство было смыслом всей его жизни.
— То есть я была ошибкой.
— Да, — ответил он, хотя и не сразу.
Клэр сделалось обидно. Она покачала головой, не зная, что сказать, хотя ей и хотелось узнать как можно больше о нем и о матери. Но что еще она могла узнать? По словам мамы, у них была одна-единственная ночь, полная страсти.
Ей на плечо легла рука старого горца.
— Ты чудо, Клэр, — грустно произнес Железное Сердце. — Я никогда не мечтал о том, что у меня будут дети, и вот теперь у меня есть взрослая дочь, такая бесстрашная, такая умная и такая красивая.
Клэр резко обернулась, чувствуя, как к глазам подступ пили слезы.
— Ты так похожа на свою мать, — добавил он и отвернулся.
Клэр поняла: древний воин утратил самообладание, причем, похоже, впервые за несколько сотен лет. А может, даже впервые.
— Она была тебе небезразлична? — спросила она. Он внутренне напрягся.
— Да. Я перенесся в ее время. Я преследовал демона. Твоя мать была на улице, она пыталась внести по лестнице вверх тяжелую коробку. Она переезжала в новую квартиру. По крайней мере, это были ее слова. Мужчины проходили мимо, и все как один заглядывались на нее, потому что она была такая красивая, но никто не хотел ей помочь. Она была не только прекрасна, на ней была такая короткая юбка, какой я отродясь не видывал. В общем, я не стал долго раздумывать. Я взял у нее из рук коробку, а она предложила мне выпить кофе. — Он улыбнулся. — Я сам не заметил, как перетащил наверх добрую сотню коробок. Глядя на твою мать, мне хотелось улыбаться. Кстати, ты знаешь, что она была остра на язычок?
— Мама любила пошутить, — прошептала Клэр. История ей понравилась.
— По идее, я должен был преследовать демона. А вместо этого я принялся помогать твоей матери открывать коробки, после чего попытался наладить ей свет. — Было видно, что старый горец с трудом удерживается от смеха. — И это притом, Клэр, что я ничего не знал про электричество! Твоя мать решила, что я полный идиот.
Теперь уже улыбнулась Клэр.
— Я так не думаю. Улыбки горца как не бывало.
— Я хотел ее. Она хотела меня. Одной ночи нам показалось мало.
Клэр вопросительно посмотрела на него.
— И сколько же было этих ночей?
— Семь.
Значит, мать солгала ей.
— Ты любил ее?
Железное Сердце залился краской.
— Не знаю, Клэр. У меня одна возлюбленная — мой обет. — Тон его сделался серьезным. — После нашей первой ночи я сказал ей, что дал священный обет, которого она даже не представляет себе и который требовал от меня, чтобы я ее оставил. Я не лгал ей. Я ей ничего не обещал, но расставание наше было печальным, — добавил он и принялся мерить шагами комнату. — Она не стала лить слез. Чтобы оградить ее от бед и несчастий, я подарил ей свой камень. — С этими словами он пристально посмотрел на Клэр. — Когда я увидел тебя, когда я увидел камень, мне показалось, что передо мной Джен. Такую злую шутку сыграли со мной мои глаза. Но потом я понял правду.
157 
