31 
— Я действительно пеку замечательные пироги, — сказала Лизи, быстро улыбнувшись. — Нам очень хотелось бы быть вашими собеседниками, если вы позволите нам.
— У меня есть этот бездельник для компании, — едко ответила Элеонор. — Он никогда не оставляет меня одну!
— Вам пойдет на пользу женская компания, — мягко сказал Рори. — Мне уже давно пора уезжать, так что я не смогу навещать вас так часто, как мне хотелось бы. Вы же знаете, я еду в Уиклоу через несколько дней.
Лизи была уверена, что он имеет в виду графство Уиклоу, а не особняк графа Адара в Пейле. Элеонор посмотрела на него:
— Ты единственный, кто думает получить пользу от этого, я же вижу, красивый негодяй. И эти интрижки доведут тебя до тюрьмы!
Рори в притворном раздражении поднял брови.
— Не беспокойтесь обо мне, тетушка, — сказал он. — Можно мне напомнить вам, что я должен скоро поехать в Лондон? Я не вернусь до середины лета. И что вы тогда будете делать? Я не хочу, чтобы вы были одиноки, тетушка, — льстиво сказал он. Затем ухмыльнулся. — И признаюсь, я не буду против такой приятной компании, когда приеду.
Он перевел свой взгляд с тети. Лизи удивилась, когда он подмигнул ей.
— Ты только и делаешь, что уезжаешь, — проворчала Элеонор. — Я поступлю так, как поступаю всегда, — уеду в Глен-Берри в Уиклоу.
Но было видно, что она поддается его очарованию.
Рори отошел от Анны и взял тетушку за обе руки.
— Позвольте им остаться, — прошептал он.
Лизи никогда не видела, чтобы убеждали так мягко и открыто.
Выражение лица Элеонор смягчилось.
— Посмотрим. — Она взглянула на Лизи и Анну. — Вы можете остаться на ночь.
Она развернулась на каблуках и быстро вышла из комнаты.
Рори сложил руки на широкой груди и повернулся к сестрам. В его глазах не было веселья. Лизи боялась, не зная, о чем он думает.
— Спасибо, сэр, — натянуто произнесла она.
Его ресницы опустились, пряча те размышления, которые у него были, и он кивнул:
— Надеюсь, вашей сестре скоро станет легче.
Не глядя на них, он покинул комнату.
Колени Лизи подкосились. Она опустилась на диван рядом с Анной, которая вытирала слезы, дав себе волю.
— О боже, — прошептала Анна. — Она ведьма, ужасная ведьма! Это было даже хуже, чем я себе представляла!
Лизи взяла Анну за руку:
— Нам повезло, что ты упала в обморок. — Она помедлила и добавила: — Боюсь, что мы обязаны мистеру Макбейну.
— Да, кажется, так и есть, — вздохнула Анна.
Глава 5
Ужасное открытие
На следующий день Лизи сидела с Анной в семейной гостиной, на ее коленях лежала неоткрытая книга. Анна держала в руках вышивку, но пока не сделала ни единого стежка, а Лизи не прочитала ни единого слова. Вчера они мудро решили пойти в свои комнаты — каждой предоставили отдельную спальню — и Элеонор не пригласила их на ужин. Они знали, что она не выходит из комнаты до одиннадцати, поэтому провели утро в спокойном приготовлении к следующей судьбоносной встрече.
Голова Лизи болела. Она потерла виски, заметив, что на улице замечательный весенний день, и пожелав, чтобы у нее была возможность насладиться им. Из окна гостиной она могла видеть, что небо голубое, словно василек, и могла слышать пение птиц в парке. Но как она могла чем-то наслаждаться, когда не знала, выгонят ли ее и ее сестру из дома или нет? Пульсирование в висках усилилось.
Внезапно зазвучал стук каблуков Элеонор. Она быстро приближалась. Лизи и сестра обменялись встревоженными взглядами. Анна немедленно принялась усиленно вышивать, а Лизи притворилась, что полностью поглощена чтением.
Невероятно напряженная, Лизи украдкой взглянула на дверь. Ее открыл элегантный француз, Леклерк, и ее тетя появилась за его спиной. Как обычно, Элеонор была одета в черное платье из плотного блестящего атласа с черными кружевными манжетами и рукавами; сегодня на ней было другое ожерелье — с огромным выступающим рубином. Хотя Элеонор и была маленькой и стройной, она имела осанку королевы.
Лизи вскочила на ноги, споткнувшись от поспешности, и сделала реверанс. Анна тоже встала, делая реверанс:
— Доброе утро, тетя.
— Доброе? Не знаю, я не ждала гостей, — сказала Элеонор, входя в комнату. Она подошла прямо к Анне. — Ты все еще больна?
Анна снова сделала реверанс.
— У меня кашель, — солгала она и покашляла, прикрываясь рукой. — Но мне лучше, и я не знаю, как отблагодарить вас за вчерашнюю доброту. — И ослепительно улыбнулась тете.
31 
