Особенно,... 
105 
Его рука, оказавшись между бедер, начала медленно и нежно исследовать сокровенную часть ее тела.
— О Боже! — выдохнула она.
— Ты прекрасна, Кэро!
Она не ответила, поглощенная новыми ощущениями. Ей никогда не приходило в голову, что мужчина может прикасаться к женщине таким образом, пробуждая в ней горячее лихорадочное желание. И тут Кэролайн почувствовала, что к ней прикасается, поглаживая ее, уже не рука, а что-то влажное, нежное и требовательное.
Она вскрикнула, поняв, что это его язык исследует ее там, пробуя и омываясь ее соками.
— Николас! — Кэролайн схватила его руку, боясь переступить грань одна, боясь, что он не успеет разделить с ней наслаждение.
Князь широко раздвинул ее ноги и рывком вошел в нее. Она судорожно глотнула воздух, потрясенная великолепием и завершенностью того, что случилось. Ее пронзило острое наслаждение. Их взгляды на мгновение встретились, и она увидела, что он тоже потрясен. Сильными, быстрыми рывками Николас вторгался в ее тело, осыпая лицо девушки поцелуями. Она вцепилась в него, подумав: «Я буду любить его вечно». И тут нараставшее в ней напряжение достигло кульминации. Кэролайн выкрикнула его имя. Ей показалось, будто она, вырвавшись из телесной оболочки, воспарила к небесам. Вернувшись на грешную землю, она увидела, что Николас тоже приходит в себя, побывав там же. Кэролайн улыбнулась. Хорошо возвращаться на землю, лежа в его объятиях.
Они с трудом перевели дыхание. Кэролайн поняла: сейчас ей так же хорошо, как и в момент, предшествующий этому. Истомленная, она впала в полудремотное состояние. Николас поцеловал ее и, не выпуская из объятий, перекатился на бок. И тут Кэролайн вернулась к реальности. Подумала о прошлом, настоящем и будущем. Особенно об ужасном будущем. Будущем без него. И замерла в напряжении.
— Только не раскаивайся, — промолвил князь.
Она высвободилась из его объятий и села. Николас тоже сел, молча глядя на нее. Кэролайн бросила испуганный взгляд на дверь. Ведь их в любой момент могли обнаружить. Ее охватило чувство вины. Из-за его жены.
Он встал, прекрасный в своей наготе, и, подойдя к двери, запер ее.
— Вот ты и чувствуешь себя несчастной. Вот я тебя и обидел.
Кэролайн надела свою сорочку.
— Не знаю, как я себя чувствую. — Она потянулась за халатом. — Но супружеская измена — дурной поступок. Николас натянул брюки, не спуская с нее взгляда.
— Я не сплю со своей женой уже пять с половиной лет, Кэролайн. И никогда больше не буду с ней спать. Я терплю ее только из-за Кати.
— Я не знала этого.
— Я не раз говорил, что мы живем врозь.
— Я не знала, что у вас нет… интимных отношений.
— Разве это возможно после всего, что она сделала? А это что-то меняет? — с надеждой спросил он.
— Это не дает оснований считать, что мы поступили правильно.
Николас сердито передернул плечами и надел сорочку.
— Жизнь редко бывает справедливой, Кэролайн, а также простой и легкой. — Его пальцы проворно двигались, застегивая перламутровые пуговицы.
Она молчала. Сердце убеждало ее не пренебрегать теми крохами, которые достаются любовнице. Оно заглушало голос разума.
— Мне следует оставаться здесь до отъезда Кати? Николас крепко сжал ее в объятиях.
— Что вы ответите, если я снова попрошу вас отправиться с нами в Россию?
Она вырвалась из его объятий.
— Это невозможно. — Между тем душа ее тосковала по нему даже сейчас, когда он еще не уехал!
— Я знал, что вы так скажете. — Глаза его стали грустными. — Вы благороднее, чем я. Полагаете, что я должен жить как монах?
— Я этого не говорила. — Кэролайн отвела глаза.
— А что, если я предложу вам поехать в Санкт-Петербург самостоятельно и стать моей любовницей? Она вздрогнула.
— Не воспринимайте это как оскорбление. Так случается часто, когда женатый человек, занимающий такое положение, как я, любит женщину. Если хотите, я построю для вас дворец.
— Нет. — Кэролайн чуть не плакала, хотя теперь по совсем иной причине. — Нет. — Она покачала головой. — Скажите, для скольких любовниц вы построили дворцы, Николас? — Голос ее дрожал.
— Ни для одной.
Кэролайн закрыла глаза. Из этой ситуации есть только один выход: перестать любить его.
— Вы еще будете здесь завтра? — спросил Николас.
— Я уеду утром. Я не могу оставаться здесь. Ни к чему хорошему это не приведет. — Кэролайн едва сдерживала слезы. — Кате, возможно, скажу, что заболел мой отец. Но пообещаю часто писать ей. — Слезы заструились по ее щекам.
105 
