63 
Для женщины такого возраста у Эдит была легкая, решительная походка. Виконтесса считала, что сохранить бодрость ей помогла привычка дважды в день и в дождь, и в снег ездить верхом. Она любила ходить и редко пользовалась тростью.
Мысли о прошлом не покидали ее. Вспоминать о прошлом слишком больно. К тому же ее постоянно преследовала мысль, что все сложилось бы иначе, если бы ей удалось разлучить Джорджа Брауна с дочерью. Это было одно из самых серьезных поражений в жизни Эдит.
Стоя на ступенях парадного крыльца, виконтесса ждала гостей. Наконец экипаж подъехал, распахнулась дверца, и вышла Доротея. Томас никогда не отличался хорошими манерами, и у него не хватило ума предложить жене руку. Но чему удивляться? Он похож на свою мать Джорджию. У той тоже были куриные мозги. Джорджия на праздник не приехала. Она из тех женщин, у которых всегда болит то одно, то другое. Эдит, конечно, догадывалась, в чем дело. Джорджия побаивалась мать и предпочитала держаться подальше от нее. Эдит относилась к этому спокойно.
Маргарет была единственной умницей в семье — по крайней мере так считала виконтесса до того злосчастного дня, когда дочь сбежала из дома.
Эдит нахмурилась, увидев, как Томас вылезает из экипажа. Он, кажется, еще потолстел. Виконтессу раздражали люди, неспособные отказываться от лишнего куска. Сама она сохранила прежнюю стройность и осанку. «Интересно, что сделает Томас, когда я скажу, как решила распорядиться своим состоянием?» — Эдит улыбнулась.
— Бабушка! — Томас озарился улыбкой и бросился к Эдит. — С днем рождения!
— Не стоит напоминать мне о возрасте, — сердито бросила виконтесса, высвобождаясь из его объятий.
— Извини. Но ты выглядишь чудесно! — Томас обернулся к жене. — Поцелуй бабушку, Дотти!
— Хватит подлизываться! — раздраженно сказала Эдит, позволив робкой Дороти приложиться к своей щеке, и тут же забыла о ней. — Дай-ка мне взглянуть на мальчиков.
Томас подвел своих смущенных отпрысков шести и семи лет от роду, явно расположенных к полноте.
— Поздравьте прабабушку с днем рождения, — проговорил он.
— С днем рождения, мадам. — Генри поцеловал руку Эдит.
— Желаю вам всего наилучшего. — Том последовал примеру брата.
Эдит улыбнулась красным и потным мальчикам. Рубашка у младшего была вымазана шоколадом.
— Что вы с ними сделали? Почему они оба дергаются? Почему Генри такой толстый? Почему они не смотрят мне в глаза? И что там у Тома в кармане? Неужели остатки пирожного?
— Перестаньте дергаться, — потребовал Томас. — Генри ест слишком много сладкого. Том, что у тебя в кармане? Боже мой! Выбрось сейчас же эту дрянь! И смотрите в глаза леди Стаффорд, мальчики!
Мальчики подчинились. Эдит не заметила в них ни малейших признаков характера или интеллекта. От их учителей, которых она тайно расспросила обо всем, виконтесса знала, что оба плохо учились. Оба были ленивы, избалованны, требовательны, шумливы и заносчивы. Мало того, учителя потеряли надежду добиться положительных результатов. Выяснив все это, Эдит пришла в отчаяние. Ведь до совершеннолетия Томаса, наступившего три года назад, она оплачивала все его расходы, включая обучение детей.
Да, Эдит приняла правильное решение, ибо Томас просто растранжирил бы состояние, сколоченное ею за долгие годы, а если этого не сделает он, именно так поступят его сыновья. Все вошли в дом. К облегчению Эдит, Доротея, сославшись на головную боль, сразу же удалилась в отведенную ей комнату, а мальчики, несмотря на протесты гувернера, умчались в сад вместе со спаниелями. Томас, расплывшись в улыбке, подал Эдит маленькую коробочку.
— Можно я вручу тебе подарок сейчас? — спросил он.
— Мне все равно. — Эдит раскрыла ладонь. — Похоже, это ювелирное изделие.
— Открой коробку, бабушка.
Она достала из коробки красивую двойную нитку черного жемчуга. Конечно, Эдит отлично знала, что, в сущности, оплатила этот подарок сама, ведь Томас не заработал ни единого пенни, а владения Оусли приносили большие доходы благодаря ее заботам за последние тридцать лет.
— Спасибо, — сказала Эдит, подумав о Кэролайн. Та, не получив от бабушки ничего, все же прислала ей подарок. — Ты очень внимателен. — Эдит знала, что внук не поймет ее сарказма.
— Я очень стараюсь, — ответил он. — Мы все хотим, чтобы ты была счастлива.
Эдит небрежно махнула рукой, выразив этим жестом презрение к нему.
— Как ты себя чувствуешь, бабушка? Они вошли в самую маленькую из трех гостиных усадьбы Мидлендс. Эдит улыбнулась.
63 
