53 
– О Марк! – внезапно прослезилась я. – Как же мне тебя не хватало.
– Почему-то я так и подумал, когда ты с пеной у рта врала мне, что все хорошо, – строго заметил он.
Я глупо улыбалась и смотрела на него во все глаза. Он стал еще более худощав, его красивая английская футболка поло в тонкую серебристую полоску висела на нем, как на скелете.
– Почему ты так исхудал? В Париже стали плохо кормить? – спросила я.
– В Париже теперь много арабских ресторанчиков, там очень неплохо кормят. Но все острое, не для моего старого желудка, – пожаловался Марк.
– Надо же, ты по-прежнему осваиваешь новые горизонты?
– Скажи, зачем мы обсуждаем рестораны? – помолчав, спросил Марк. И пристально посмотрел на меня.
Я уставилась на надпись «Вход без декларации» и тоже замолчала.
– Я не знаю, что еще сказать. Мне не хочется тебя вот так сразу грузить моими проблемами.
– А много проблем? В последний раз, когда мы с тобой говорили, я подумал, что ты еле сдерживаешь слезы, – с грустью заметил Марк. Надо же, кто-то еще пытается по голосу угадать, каково мне. Значит, не все еще потеряно. Или это просто Марк такой внимательный?
– Наверное, в глаз что-то попало, – отмазалась я.
– Ага. Или ты просто лук чистила. Элен, давай договоримся, что раз уж я поставил на уши все свое руководство и получил командировку в Россию безо всякой на то видимой причины, ты будешь говорить со мной откровенно.
– Это так непросто, – вздохнула я.
– Не надо спешить. Пойдем, сядем прямо здесь, в Шереметьево, в их необъяснимо дорогом кафе и поговорим. Правда, там я могу выпить только кофе.
– А мне вообще кусок в горло не лезет, – пожаловалась я.
Мы пересекли зал вылета и уселись на дешевых металлических стульях. Официантка сонно копалась в своем буфете и, по-моему, даже не заметила нас.
– По-моему, она, – Марк кивнул в сторону прилавка, – подойдет только через час. Ну, так ты будешь говорить? Начинай! – хлопнул в ладоши он.
– С чего начать-то? – Я сразу как-то растерялась.
– С самого важного! – уточнил Марк.
– Ну, тогда держись, – немного рассеянно улыбнулась я. – Вчера, например, перед тем как лечь спать, я всерьез думала над тем, не прыгнуть ли мне из окна.
– О Господи! – всплеснул руками Марк.
– Мой муж, то есть... мой бывший муж, он делает все, что только хочет. И у него это получается. Самое ужасное, что я никогда не думала, что он на такое способен.
– На какое? Суды из-за имущества очень распространены. Фактически это просто способ разделить то, что создавалось как единое целое! – внес замечание Марк. – Особенно если учесть, что любой из супругов не прочь оставить себе все целиком.
– Но Андрей-то и до развода грабил меня по-черному. Помнишь те пять штук?
– Какие пять штук? – нахмурился Марк.
Ах да! Я совсем забыла, не стала ему рассказывать, что прятала деньги от мужа. Теперь пришлось объяснить.
– Я их копила просто так, без какой-то там цели. Просто после того, как Андрей снял почти тысячу долларов с карточки, а в магазине из-за этого мне не продали одно шикарное платье, я очень захотела иметь свои деньги.
– И он их забрал? – спросил Марк.
– Ну конечно! А потом я узнала, что у него эта Манечка. И эта Анечка. И что он не только готов к разводу, а бежит с заявлением наперевес!
– Элен, это я понял. Почему ты захотела прыгать из окна? – Марк снял очки и принялся протирать их носовым платком, жмуря усталые глаза. Видно, перелет был не из легких. Вряд ли ему удалось поспать на борту.
– Я только подумала об этом. А подумала я об этом, потому что моему мужу мало того, что я потратила на него всю свою жизнь. Он хочет еще отобрать у меня квартиру!
– Андрей? Зачем? – серьезно и нимало не удивившись, поинтересовался Марк.
– Что значит, зачем? Чтобы продать. Ему нужны сто штук. А может, и двести. Чем больше, тем лучше, – возмущенно размахивала я руками.
– Нет, этого не может быть! – безапелляционно заявил Марк. – Я видел твоего мужа, и я знаю, что он не из тех людей, которые любят деньги ради денег.
– Да, он был таким, – согласилась я. – Но теперь это уже совершенно другой человек.
– В нашем возрасте люди почти не меняются, – «обнадежил» меня Марк.
Я развела руками.
– И что тогда? Что это все значит?
– Это значит, что тебе надо попытаться перестать злиться и обижаться. Попробуй понять, что им движет.
– Одно сплошное свинство им движет, – упиралась я.
53 
