48 
Это был легковесный пузырь, который, как заявил Колт, должен сам подниматься. После двадцати минут борьбы с каркасом, растяжками и колышками она одержала победу. Получилось узенькое, но вполне приемлемое убежище для двоих— если, конечно, спать бок о бок.
Она любовалась своим творением, не замечая вечернего холода, как вдруг мотор самолета яростно взревел.
— Как новенький! — крикнул Колт, выключая двигатель. — Надо было только прочистить, — добавил он, выпрыгнув из кабины. В руках у него был кувшин с водой, которую он расходовал очень экономно, отчищая руки специальной пастой, которая оказалась в ящике для инструментов.
— Отличная работа! — Он кивнул в сторону палатки.
— Спасибо.
— В самолете есть одеяла. Мы чудесно устроимся. — Он глубоко вдохнул свежий воздух. — Великолепная ночевка в горах!
Алтея сунула руки в карманы.
— Посмотрим, что это такое.
Колт удивленно взглянул на нее, вытирая руки тряпкой.
— Уж не хотите ли вы сказать, что никогда не ночевали на природе?
— Именно так.
— А что вы делали в каникулы?
— Останавливалась в гостиницах, — высокомерно ответила она. — Там, где есть горячая и холодная вода, телевизор и завтрак в номер.
— Вы даже не представляете, как много потеряли!
— Что ж, теперь смогу представить. — Она зябко передернула плечами и вздохнула. — Хорошо бы чего-нибудь выпить.
В дополнение к «Божоле» нашлись жирный сыр, паштет, икра и тонкие крекеры.
Могло быть хуже, подумала Алтея.
— Обычно на привалах так не едят, — прокомментировал Колт, намазывая икру на крекер. — Я думал, мне придется пойти подстрелить для нас кролика.
— Пожалуйста, не говорите об этом во время еды!
Алтея отхлебнула еще вина и почувствовала себя странно расслабленной. Костер действительно отгонял холод. И так успокоительно было слышать шипение и потрескивание пламени. Вверху, на безоблачном черном небе, мерцали бесчисленные яркие звезды. Молодой месяц серебрил деревья и бросал бледный свет на заснеженные пики, окружающие их. Она перестала вздрагивать каждый раз, как ухал филин.
— Красивое место. — Колт закурил сигару. — Я раньше бывал здесь, но очень редко.
Да ведь и я тоже, удивленно сообразила Алтея, хотя жила в Денвере не первый год.
— Я люблю город, — сказала она больше себе самой, чем Колту. Потом подобрала палку и начала шевелить угли— ей нравилось смотреть, как разлетаются искры.
— Почему?
— Наверное, потому что в нем много людей. Потому что в нем есть все, что тебе надо. И там я чувствую себя полезной.
— А для вас это так важно — чувствовать себя полезной?
— Да, очень важно.
Он смотрел, как пламя бросает отблески на ее лицо, по-особенному высвечивает глаза, смягчает скулы.
— Но город был жесток с вами!
— Это давно прошло. — Когда он взял ее за руку, она не ответила, но и не возразила. — Я не хочу об этом говорить, — добавила она ровным голосом. — Во всяком случае сейчас.
— Хорошо. — Он мог и подождать. — Поговорим о чем-нибудь другом. — Он поднес ее руку к губам и уловил слабое ответное пожатие ее пальцев. — Полагаю, вы никогда не рассказывали истории у костра.
Алтея улыбнулась.
— Как-то не приходилось.
— Я вам могу кое-что рассказать, просто для времяпрепровождения. Вы предпочитаете правду или вымысел?
Она засмеялась, но вдруг вскочила на ноги и выхватила пистолет. Реакция Колта была молниеносной. В мгновение ока он оказался рядом с ней с пистолетом в руке, отодвинул ее назад и прикрыл своим телом.
— Что? — осведомился он, щуря глаза и вглядываясь в каждую тень.
— Вы ничего не слышали? Там кто-то есть!
Он прислушался, а она пока инстинктивно встала так, чтобы защитить его спину. После минуты напряженного молчания он услышал слабый шорох, затем отдаленный вой койота. Этот жалобный вой заставил Алтею оцепенеть.
Колт выругался, с трудом удерживаясь от смеха.
— Это лесные звери, — сказал он, пряча оружие.
— Какие? — Ее глаза все еще настороженно шарили вокруг.
— Маленькие, — заверил он ее. — Барсуки, кролики. — Он положил ладонь на ее руки, сжимающие пистолет. — В них не стоит стрелять, Зоркий Глаз.
Ее это не убедило. Койот снова завыл, и вслед ему заухал филин.
— А как насчет диких котов?
Он хотел было ответить, что пошутил, но вовремя прикусил язык.
48 
