25 
Эвелину согнул пополам сухой рвотный позыв, когда она воочию представила эту картину.
«Далион был прав, – печально подумала она. – Зверь живет во мне».
За этот день девушка больше ни разу не рискнула посмотреть на свою рубаху, по светлой ткани которой медленно расползалось красное пятно.
Вечерело. Влажный сумрак обнимал худенькую фигурку девушки, которую била крупная дрожь. Эвелина замерзла настолько, что почти не чувствовала ног и рук. Давно пора было вернуться, но чужачка всячески оттягивала этот момент, наслаждаясь последними мгновениями призрачной свободы. Завтра она уже станет тенью.
Эвелина неторопливо отправилась обратно только тогда, когда дорога полностью утонула во мраке. Она шла напрямик, не обходя луж и не жалея уже полностью испорченных ботинок. Весь дом спал – ни одного окна не светилось в этот поздний час. Лишь в холле девушку поджидала заспанная служанка, которая укоризненно всплеснула руками при виде плачевного вида своей подопечной – промокшей насквозь, в рубахе, напитавшейся кровью. Но, заглянув в темные глаза чужачки, в которых тлела искорка безумия, Дайра не осмелилась ругаться. Просто отвела ее в комнату, где девушку дожидался остывший ужин. Там служанка ловко и бережно растерла Эвелину сухими полотенцами, пока кожа не раскраснелась, и аккуратно сменила повязку. Все это время девушка стояла, уставившись в противоположный угол и боясь лишний раз посмотреть на рану. Иначе – она знала точно – ее бы вновь затопило жгучее желание пить.
Этой ночью Эвелине вновь не удалось нормально отдохнуть. Она то проваливалась в черную бездну забытья, то вновь просыпалась и долго прислушивалась к тишине замершего до утра дома. На рассвете, когда в дверь нетерпеливо забарабанили, Эвелина уже была на ногах. Она молча вышла из комнаты и отправилась знакомой дорогой в кабинет гончей, не поздоровавшись с опешившей служанкой.
Мужчина ждал ее. Далион сидел на том же месте, словно они не расставались на сутки, и выжидательно смотрел на чужачку. Имперка тоже не спешила начать разговор, словно пытаясь отсрочить еще хоть на миг свое окончательное поражение.
– Я пришла, – наконец хрипло произнесла она. – И это мой ответ.
– Я рад, что вчера ты не стала делать глупостей, – отозвался Далион. – Хотя был момент, когда мне показалось, что ты решила сбежать.
Эвелина промолчала. Лишь крепче сжала кулаки.
– Ну что же, тень моя, – насмешливо начал мужчина. – Твое место теперь – на шаг позади меня. Твоя жизнь и судьба – в моих руках. И подчиняться ты будешь только моим приказаниям. Тебе понятно?
Эвелина глубоко вздохнула и твердым голосом отозвалась, лишь в конце немного запнувшись:
– Да, хозяин.
Часть вторая
Тень гончей
Эвелина привыкала жить по-новому. Далион пока не слишком беспокоил девушку своими приказаниями, словно давая возможность привыкнуть к роли покорной тени. Но ее место отныне было рядом с ним – за правым плечом гончей. Теперь у девушки не оставалось свободного времени. Лишь ночью, когда ей позволялось удалиться в свою комнату, Эвелина получала хоть маленькую, но передышку. Нет, Далион не был жесток или чрезмерно строг к девушке. Иногда даже казалось, что он просто не замечает ее. Но чужачку не покидало чувство, будто мужчина лишь присматривается к ней, наблюдает за ее поведением, с тем чтобы в дальнейшем знать, чего ожидать от своей новой тени.
Беспокоил Эвелину и никак не заживающий бок. Рана иногда затягивалась, но потом вновь начинала кровоточить, причиняя скорее моральные, чем физические страдания. Каждый день приходилось бороться с собой, с дикой жаждой, которая многократно усиливалась при виде крови. И вода мало помогала. Девушка не знала – видит ли мужчина ее страдания. А если видит – то почему не излечит полностью? Это ведь так просто для столь сильного мага. Но Далион лишь равнодушно усмехался, когда замечал, как бледнеет чужачка при перевязках, старательно избегая смотреть на свою рану.
Время проходило в полном бездействии. Эвелина уже выучила распорядок дня своего хозяина. Подъем на рассвете, потом скромный завтрак и долгое сидение в библиотеке. Девушка не решалась испросить разрешения на изучение книг. Лишь с жадным блеском в глазах рассматривала корешки тех книг, что читал ее хозяин. За обедом к ним чаще всего присоединялась светловолосая женщина с презрительно холодными синими глазами. Эвелина знала ее имя, поскольку была вынуждена присутствовать рядом с хозяином почти постоянно. Но Ирра за все это время ни разу не заговорила с ней, словно не замечая в упор.
25 
