52 
Магда повторяла эти слова как заклинание, снова и снова, пока не дошла до машины. Она сняла машину с сигнализации. Оглядевшись по сторонам, завела двигатель. Я правильно сделала, что ушла от него, подумала она. Еще немного — и я снова совершила бы непростительную ошибку! Нельзя дважды наступать на одни и те же грабли!
Перестань, ведь ты же влюблена в него, робко заметил внутренний голос. Этот голос разрушал все ее логические построения. Он был сильнее логики, и Магда тщетно пыталась с ним бороться.
Нет, она не влюблена в Лоренцо. Это же смешно, действительно смешно! Но сколько бы Магда ни внушала себе, что он ей безразличен, это было ложью. Стоило ей вспомнить, как Лоренцо смотрел на нее, какой тоской был полон его взгляд, как она вновь начинала верить ему. Потому что она любит его.
Она думала о нем постоянно днем и ночью. Она не могла представить, как будет жить без него. Когда она уехала из Лиссабона, внутри нее словно образовалась зияющая брешь, которую ничем нельзя заполнить.
Как она будет жить дальше? Как сможет преодолеть эту жгучую душевную боль? На глаза навернулись слезы, и Магда сердито вытерла их. Жила без него раньше, проживет и сейчас, твердо сказала она себе.
Включив заднюю передачу, Магда оглянулась: позади нее стояла другая машина, перекрывая ее путь. Она терпеливо стала дожидаться, когда машина отъедет. Но та не двигалась. Магда увидела в водительское зеркальце, как кто-то вышел из машины.
Она поняла, что это Лоренцо, и нанесенная им обида снова всколыхнулась в ней. Глубоко вздохнув, она опустила стекло.
— Будь добр, убери машину! Ты загораживаешь мне проезд!
— Я никуда не уеду, Мы еще не закончили разговор, — спокойно возразил он.
Лоренцо подошел ближе, и Она заблокировала двери.
— Я уже все сказала, Лоренцо. Пожалуйста, уходи! — Вывернув дрожащими руками руль, Магда даже не взглянула на Лоренцо, присевшего на корточки рядом с дверцей.
— Я не уйду, Магда. Ты должна выйти из машины и поговорить со мной.
— Если ты не уберешь машину, я устрою сцену! — пригрозила она.
— Неужели? — Его голос звучал иронично. — И что ты собираешься делать?
Магда нажала на клаксон: громкий звук эхом отозвался на пустой улице.
— Вот что я сделаю! И я не перестану сигналить, пока ты не уедешь.
Его губы искривились в плутоватой улыбке.
— Хорошо, продолжай! Я не рассчитываю на большую аудиторию, но несколько свидетелей нам пригодятся.
— Пригодятся? Для чего? — не выдержала Магда.
Лоренцо достал пачку бумаг.
— Вот наш договор с Николау относительно возведения отеля.
— Меня совершенно не интересуют ваши дела. — Она закусила губу. — Я хочу только одного: уехать сейчас домой. — Она вновь посигналила.
Несколько человек подошли, наблюдая за ними.
Лоренцо, казалось, не обращал никакого внимания на шум и собравшихся людей.
— Посмотри на них. — Он прижал бумаги к лобовому стеклу, после чего стал разрывать их на мелкие кусочки.
Магда поняла, что это те самые бумаги, которые она видела у него на столе в Лиссабоне.
— Вот что я думаю о договоре с Николау, — сказал он твердо. — Послушай, Магда! Я люблю тебя и ни перед чем не остановлюсь! Договор расторгнут!
Магда ничего не ответила. Ее сердце колотилось с неистовой силой, и она едва понимала, о чем он говорит.
Через открытое окно клочки бумаг упали ей на колени. Лоренцо повернулся к собравшимся вокруг них людям.
— Я люблю эту женщину! — сказал он громко. — И хочу, чтобы все об этом знали! — Раздались аплодисменты и одобрительный свист. Еще несколько человек подошли послушать. — Я хочу, чтобы все знали: на ее землях никаких построек возводиться не будет! Я не сделаю ничего, что могло бы повредить ей!
— Лоренцо, может, хватит? — пробормотала она, прерываемая рукоплесканиями. — Ты устроил сцену!
— Ты ведь этого хотела! — сказал Лоренцо.
Ее глаза были мокрыми от слез.
— Я не знаю, чего хочу. Я знаю, что не хочу вновь испытывать страдания, Лоренцо! Я... не переживу этого...
— Только открой дверь и выйди из машины, — умолял Лоренцо.
После минутного колебания Магда сдалась. Она вышла из машины, бумажные кусочки, точно конфетти, слетели у нее с коленей.
Лоренцо заботливо вытер слезы с ее щеки.
— Мне так жаль, — прошептал он. — Не надо плакать. Я не хотел тебя обидеть! Но я хочу, чтобы ты знала правду. Я пригласил тебя в Лиссабон, потому что мечтал быть с тобой. У меня не было никаких других поводов. Клянусь тебе!
52 
