Последние отзывы

  36  

— Киота, в одном ты не ошибаешься: сам бог не имеет права никого оживлять. Только руководствуясь просьбой смертного. Но есть тут одна крохотная деталька, о которой предпочитают не вспоминать. Я вырвал душу Лилианы из плена небытия, но в любой момент могу вернуть ее обратно. То есть фактически девушка принадлежит мне. Что я захочу — то она и сделает. Без всякого принуждения, искренне полагая, что это ее желание. Она лишена свободы выбора. Если я прикажу ей положить руку в огонь — она сделает это без малейших колебаний. Но пока я не вмешаюсь в ее жизнь — Лилиана ничем не будет отличаться от обычных смертных. Она даже не моя рабыня, поскольку те способны хотя бы на мысленное сопротивление хозяину. Но и вещью ее назвать как-то язык не поворачивается. В общем, решай сама, кем она мне отныне приходится.

— Зачем? — потрясенно прошептала я, невольно передернув плечами от отвращения. — Зачем тебе это понадобилось? И почему именно Лилиана?

— Потому что в любой игре кроме джокера должны быть козыри, — как-то совсем загадочно отозвался он. — И она далеко не последняя карта в раскладе.

Я некоторое время ожидала, что он продолжит, объяснив свои странные слова, но Итирус молчал. Лишь поднял бокал, разглядывая меня через алое вино. Ладно, предположим, Лилиана Ильянс. Я запомню это имя. Как только выпутаюсь из этой передряги — обязательно навешу архив Микарона. Очень интересно было бы узнать, за кого именно тогда собиралась замуж эта красотка.

— Не трать времени понапрасну. — Итирус слабо усмехнулся. — Ты нигде не найдешь о ней никаких упоминаний. Официально Лилианы Ильянс никогда не существовало. И, Киота, на твоем месте я бы забыл об этом маленьком приключении. На данном этапе оно не имеет ни к тебе, ни к твоим друзьям ни малейшего отношения. Однако я благодарен тебе, что ты позволила мне осуществить давнюю задумку.

Я одним глотком допила вино и поставила бокал на столик. Круто развернулась на каблуках и, не прощаясь, выскочила из гостиной. Да, видно, ошибалась я, когда решила, будто с богом мертвых можно подружиться. Как ни крути, но смертные для него — марионетки в какой-то непонятной и вряд ли приятной игре. Ладно, мое дело маленькое. Не нужны мне все эти тайны и великие секреты. Лишь бы выбраться живой из круговерти событий. Кажется, я уже скучаю по всей моей веселой компании. Страшно признаться, но мне даже перебранок Дольшера с Зальфией не хватает! От них, по крайней мере, подобных неприятных сюрпризов не приходится ожидать.

* * *

Вопреки моим скорбным предчувствиям, неделя, отпущенная на мое проживание в фамильном доме семейства Дайчер, пролетела незаметно. Мы с Итирусом быстро помирились после посещения микаронского кладбища и по негласному уговору больше не возвращались к неприятной теме дальнейшей судьбы Лилианы. Однако отсутствие вопросов с моей стороны еще не означало, что я забыла о существовании таинственной девушки, которую по моему желанию бог мертвых вытащил из небытия. Каждое утро у меня начиналось с прочтения кипы местных газет. Я тщательно просматривала рубрику городских новостей, пытаясь отыскать упоминание об обнаруженной загадочной девице, утверждающей, что она родилась несколько веков назад. И все зря. То ли новость об этом не стала достоянием общественности, то ли Лилиана решила обойтись без помощи местных властей.

Итирус наверняка слышал мои взволнованные мысли по этому поводу, но никак на них не реагировал, лишь на самые бредовые предположения отвечал слабой усмешкой. Мы много разговаривали на самые разные темы. Изредка он давал мне советы, касающиеся теории построения заклинаний. Очень дельные, кстати. Не полагаясь на память, я тщательно записывала его откровения и потом проверяла их собственными вычислениями, которые каждый раз подтверждали правоту собеседника. Кстати, я так и не перестала сомневаться в том, что Итирус имеет божественное происхождение, но тот больше не предлагал мне никаких экспериментов на этот счет. Должно быть, прошлый опыт он затеял с одной целью — чтобы оживить Лилиану, и это делало для меня тайну личности девушки еще более притягательной.

В перерывах между разговорами, прогулками и снами, так напоминающими реальность, я тщательно обследовала дом. Бродила по комнатам, перебирала альбомы с фотографиями, читала хозяйственные заметки, сделанные, видимо, рукой моей бабушки. По крайней мере, визитка с приглашением на званый ужин, которую она вручила мне после королевского бала, была написана тем же изящным разборчивым почерком. Но я нигде не находила ни малейшего упоминания о том, что этим людям было какое-либо дело до моего существования. Лишь в записках Ольфии за тот год, когда я родилась, была сделана лаконичная пометка: «Тиора меня сильно расстроила. Придется принять меры».

  36