23 
Она и Витторио. В ее мозгу проносились чувственные образы, а ее тело напряглось от желания.
— Ана, о чем ты думаешь? — спросил Витторио.
Его голос был нежным, и она увидела сострадание в его взгляде.
— Я думаю, что не хочу выходить замуж за человека, который не считает меня привлекательной, — категорично заявила она.
— Я думаю, ты слишком сурова к себе.
— Разве?
— Ты была свидетельницей моего желания в тот вечер, что мы провели вместе в замке, — сказал Витторио, понизив голос. — Разве не так?
Ана покраснела:
— Да, но…
— Следует признать, ты отличаешься от других женщин, с которыми я… был знаком. Но это не значит, что я не могу считать тебя привлекательной.
— У тебя было много любовниц? — импульсивно спросила она и едва не рассмеялась, увидев крайне изумленное выражение лица Витторио.
— Достаточное количество, — сказал он после короткой паузы. — Но нет никакого смысла копаться в прошлом, Ана. Как я уже говорил, мы должны думать о будущем. О нашем будущем.
Ана бросила салфетку на стол, вдруг забеспокоившись:
— Я закончила. Пойдем? Последний паром уходит до полуночи.
Через несколько минут они оказались на улице, вдыхая влажный весенний воздух со слегка пьянящей смесью ароматов цветов и едва слышимым запахом стоячей воды в одном из каналов. Неповторимый запах, присущий исключительно Венеции. Витторио взял Ану за руку и повел через площадь Сан-Марко.
Они не разговаривали по пути к парому и, даже оказавшись на его борту, молчаливо стояли у ограждения и наблюдали за исчезающими вдали огнями Венеции.
Ана хотела задать Витторио еще очень много вопросов. Ее голова гудела от волнения.
— Я не хочу, чтобы мои дети воспитывались няней, — выпалила она, и Витторио искоса взглянул на нее, держась руками за перила парома.
— Конечно нет.
— И я отказываюсь отправлять их в школу-интернат.
Два года, проведенные в школе-интернате для девочек близ Флоренции, до сих пор казались Ане кошмаром. Даже сейчас, вспоминая о тех годах, она едва сдерживала дрожь.
— В этом вопросе мы единодушны. Мне не нравилось учиться в школе-интернате. Полагаю, тебе тоже.
— Не нравилось. — Она облизнула губы, внезапно разволновавшись. — И еще. Ты не сможешь меня изменить.
Витторио молчаливо выгнул брови и ждал продолжения.
— Я имею в виду макияж, одежду и тому подобное. Если ты хочешь видеть рядом с собой красотку, тебе придется подыскать другую женщину на роль твоей жены. — Она с вызовом встретила его добрый взгляд.
— Не вижу никакого смысла в попытках тебя изменить, — сказал он наконец. Ана резко кивнула, а он продолжил: — Тем не менее ты станешь графиней Кацлевара. Я ожидаю, что ты будешь одеваться в соответствии с требованиями, предъявляемыми даме твоего положения.
— Что это означает?
Витторио пожал плечами:
— Ты умная и взрослая женщина, Ана. Я оставляю подобное решение за тобой.
Ана кивнула. По дороге на виллу Россо они не обмолвились ни словом. От избытка эмоций Ана почувствовала себя настолько уставшей, что стала клевать носом.
— Иди, ласточка, — тихо произнес Витторио, когда остановил автомобиль у входа в дом. Большим пальцем он провел по ее щеке, осторожно прикоснулся к подбородку. — Тебе нужно поспать, а потом принять решение на свежую голову.
Ана открыла глаза, до нее медленно доходил смысл слов Витторио.
— Что ты сказал? — спросила она шепотом.
Губы Витторио изогнулись в легкой улыбке, но Ана заметила, как печален его взгляд.
— Я сказал, чтобы ты отправлялась спать. И желательно в удобную кровать.
— Да, но… — Ана сглотнула, стараясь выпрямиться. — Как ты меня назвал?
— Ласточкой. — Он шире растянул губы в улыбке, но его взгляд стал еще печальнее. — Думаешь, я не помню?
Ана уставилась на него широко раскрытыми глазами, пока до ее затуманенного мозга доходил смысл его слов. Внезапно она снова вспомнила о могиле своей матери и посмотрела на единственного человека, который проявил к ней истинное сострадание. Даже отец Аны оказался слишком ошеломлен горем, чтобы утешать свою дочь. И вдруг ответ стал для нее очевиден.
— Мне не нужно спать, чтобы принять решение на свежую голову, — сказала она едва слышно.
Печаль во взгляде Витторио уступила место надежде. Он искренне ей улыбался, снова прикасаясь большим пальцем к щеке.
23 
