Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
98 
— Говорите! — неожиданно властно приказал Себастьян. И Кайл сдался.
— Мизерд должен был навести справки про найну Беатрикс, — чуть слышно признался он.
В комнате после этого повисла ошеломленная тишина. Я почувствовала, с какой горячей ненавистью уставилась на меня Аннет, а Олессия торжествующе ухмыльнулась, словно говоря: ага, подруга, да ты тоже из наших. А в светлых глазах Себастьяна я прочитала мгновенный всплеск злой радости, словно он уже готовился вынести мне смертный приговор.
— Нет, — просипела я. Как обычно в моменты крайнего волнения голос предательски покинул меня. Я попыталась откашляться, но потерпела в этом неудачу и продолжила так, отчаянно борясь со спазмом в горле: — Чушь какая-то! Это ведь я предложила Седрику вызвать душу Мизерда! И участвовала в обоих ритуалах. Если бы я убила его, то разве стала бы предлагать свою помощь в расследовании?
— Слабый аргумент. — Себастьян покачал головой. — Вот как раз преступники чаще всего и предлагают свою помощь, пытаясь таким образом быть в курсе всего происходящего и вовремя понять, подозревают ли их.
— Простите, вы меня немного не так поняли, — робко вмешался в разговор Кайл. — Найна Беатрикс вряд ли имела отношение к убийству Мизерда. Проблема в другом. Он рассказал, что Флавий отчаянно искал подходы к отцу Беатрикс — нейну Хронгу. Тот является одним из крупнейших торговцев в Итаррии, а следовательно, он мог помочь Флавию в перевозке гриадия. Дело немного осложнялось тем, что Беатрикс разругалась с семьей и уже несколько лет жила отдельно. Но Флавий справедливо полагал, что Хронг все равно любит свою дочь и при малейшей опасности придет ей на помощь. Не зря ведь нейна Беата, мать Беатрикс, все эти годы открыто общалась с дочерью и предлагала ей любую помощь. Вряд ли это происходило без пусть и скрытого, но одобрения главы семейства.
— К чему ты клонишь? — прошептала я, моментально забыв про все правила хорошего тона. То, о чем говорил этот рыжий наглый мальчишка, просто не укладывалось у меня в голове. Нет, я догадывалась, какой ответ сейчас последует, но до последнего отказывалась в него верить.
— Мне очень жаль, Трикс. — Кайл тоже оставил свою привычку называть меня исключительно на «вы». Виновато на меня посмотрел. — Мы решили… В общем…
И он замялся, никак не смея выдавить из себя заключительную фразу.
— То, что Мизерда убили, когда он собирал о тебе сведения, показывало, что нейн Хронг, несмотря на размолвку, продолжал следить за тобой и беспокоиться о тебе, — неожиданно подал голос Седрик. Впервые за весь рассказ Кайла он поднял голову и посмотрел на меня в упор. Его серо-зеленые глаза сейчас казались почти черными из-за непомерно расширенных зрачков. Приятель вздохнул и неохотно продолжил: — Твой отец, Трикс, чрезвычайно умный человек. Не зря ведь состояние вашей семьи за последние годы увеличилось многократно, несмотря на его игру в пакорт на деньги. Он обязан был понять, откуда дует ветер. Отсутствие у Мизерда воспоминаний о последних минутах перед смертью косвенно доказывает то, что его допрашивали с применением магических средств. Это известный побочный эффект, уже не раз описанный во всех учебниках некромантии. Получается, твой отец был в курсе планов Флавия насчет тебя и пополнения коллекции магиснимков. И когда он понял, что негодяй достиг желаемого, то… то…
— Что? — Я аж взвизгнула, услышав столь гнусное предположение. — Седрик, ты в своем уме? Я не спала с Флавием! Как ты только смел такое подумать? Я этого слизняка увидела впервые лишь в тот вечер, когда он пришел погадать. Да знала бы я, чем все обернется, гнала бы его поганой метлой!
— А я бы присоединилась, — кровожадно добавила Дора и потрясла в воздухе кулаком, видимо грозя духу покойного Флавия. — Ух, скотина! Попался бы ты мне!
— Правда? — недоверчиво переспросил Седрик. Покосился на Себастьяна, внимательно слушающего нашу перебранку, но все же продолжил: — Трикс, я понимаю, что тебе может быть стыдно признаться. Я изо всех сил пытался, чтобы твоя ошибка не стала достоянием общественности, но…
— Я тебе глаза выцарапаю, — мстительно пообещала я. — Тебе и твоим приятелям. Сначала Кайл мне всякие гадости говорил, теперь ты к нему присоединился. Седрик, да если ты хочешь знать, то я… я…
И я прикусила язык, понимая, что в запале гнева зашла слишком далеко. Нет, пожалуй, это будет лишним — при таком скоплении народа во всеуслышание заявить, что до сих пор остаешься девственницей. Как-то это… стыдно, что ли. Особенно в двадцать пять лет.
98 
