130 
Князь Владимир на первых порах делал решительные попытки преобразить языческий культ. Он искал возможности приспособить древнюю нашу религию под современные нужды общества, однако делал это безуспешно. Поиск новой религии, обновленной общественной морали, складывался довольно непоследовательно. Известны неоспоримые свидетельства, что князь оказывался близок к принятию ислама, мы едва не сделались последователями пророка Мухаммеда.
Остается только предполагать, в силу каких причин мало походящий на святого, крутого, необузданного нрава языческий вождь находил важнейшие для судьбы отечества решения. Может под действием политических реалий. Много руссов принимало христианство еще в девятом веке, при Аскольде. Среди дружинников князя Игоря так же было значительное число христиан, и об этом прямо говорится в летописях. Надо иметь в виду, что даже великие князья не смели перечить коллективной воле военных дружин. Быть может Владимир склонился к христианству под влиянием данного ему откровения, то есть вследствие пережитого духовного опыта. А быть может все происходило гораздо прозаичнее, просто хорошо сработала легендарная византийская хитрость, и князя, что называется, «охмурили». На подобие того, как польские ксендзы охмурили Адама Козлевича. Тем не менее, судьбоноснейший выбор для будущего страны был принят, Владимир разрушил языческие капища и крестил в Днепре свой народ с ориентацией на восточно—византийскую церковь.
Неисповедимы пути Господни, так учит вселенская мудрость. И вот из всех возможных сценариев обретения новой веры, киевский князь Владимир сделал наиболее нелогичный, самый чреватый по своим последствиям выбор. В результате принятия византийского исповедания Киевская Русь тот час же оказалась в окружении вражески настроенных сопредельных государств. С одной стороны — ислам, с другой — римское католичество, и оставался только вопрос времени: когда иноверцы примутся терзать юноправославных славян.
Выбор религиозного вероисповедания князем Владимиром был непредсказуемо рискованным не только с позиции внешней безопасности, но и для внутреннего устройства страны. Процесс крещения Руси протекал в силовом режиме. Митрополит Илларион свидетельствует, что «крестились, если не по собственной воле, то из страха перед крестившим». Не все люди покорно исполняли княжью волю, очень часто замена исконной русской языческой веры встречала открытое сопротивление. В результате насильственного крещения Киевской Руси вместо ожидаемого единства, государство начало разваливаться на удельные княжества, с последующей междоусобной враждой. Христианская вера уравнивала многочисленных сыновей великого князя, рожденных от разных жен, в претензиях на собственное владычество, что неминуемо привело к массовым военным и социальным конфликтам. Достаточно вспомнить, что только в самом Киеве с 1068 по 1157 год вспыхивало три колоссальных народных восстания, исключительно как результат насильственного внедрения чужеродной веры, разрушившей глубинные государственные устои.
Несмотря ни на что, православное христианство проникло в Киевскую Русь, многие люди познали нравственную сущность евангельского слова и стали искать возможности для сосредоточенного его исповедания. В условиях непрекращающихся междоусобиц и набегов варваров, делать это становилось все труднее. Народ устал от бесконечных конфликтов, кстати говоря, часто и густо спровоцированных извне на религиозной почве, и начал покидать насиженные места. Так иногда назойливые полчища гнуса лишают покоя благородного оленя и он срывается с щедрых пастбищ в поисках умиротворения.
Большущая часть населения Киевской Руси, во главе с князьями, духовенством, воеводами, поднялись с любезных, веками обживаемых земель и направились в северные широты. Они увезли с собой национальные святыни, увезли чудотворные византийские образа, увезли антиминсы с храмовых алтарей. Наконец, они забрали с собой священные дары, царственный венец и бармы, с которыми возводились на трон российские самодержцы. И самое главное, они унесли с собой нечто непреложное, неподдающееся словесной формулировке, что составляет духовную сущность великой нации.
У русских людей, покинувших многострадальный Киев, достало сил построить в сумеречных широтах великие города, воздвигнуть прекрасные храмы, оформить мирового, космического значения национальную культуру. Со временем они покорили ханскую столицу, их влияние распространилось на половину земного шара. Вот кем оказались на поверку потомки киевских русичей. Можно по—разному относиться к российской истории, по—всякому воспринимать российскую культуру, но самым читаемым на планете писателем, в течение всего двадцатого века, был и остается Федор Михайлович Достоевский. Самым востребованным драматургом, на всех театральных подмостках, был и остается Антон Павлович Чехов. Самыми исполняемыми композиторами, во всем мире, были и еще очень долго останутся русские композиторы, во главе с Петром Ильичом Чайковским. В действительности этот список не имеет границ, вклад русских людей в мировую культурную сокровищницу воистину необъятен.
130 
