159 
Нравственное состояние православной церкви, в период западной реформации, было несравненно чище и богобоязненней, поэтому протестантские идеи не могли иметь решительной поддержки в нашей стране. Но вот социальная программа общинного устройства жизни людей рано или поздно просто обязана была реализоваться в православном мире. Этому способствовала кажущаяся легкость, с которой соборность православного вероисповедания накладывалась на выпестованную римским западом утопию построения града солнца.
Кроме вышеизложенного была еще одна весьма тонкая причина состояться коммунистическому шабашу в наших пределах. Вы когда—нибудь задумывались, почему самый главный храм России, собор Василия Блаженного на Красной площади, посвящен юродивому? Между прочим в недрах собора покоятся святые мощи великого подвижника духа. В ответе на этот отнюдь не тривиальный вопрос заключен сакраментальный побудительный мотив реализации марксистско—ленинских идей непосредственно в нашем отечестве. Юродство — это высочайшая религиозная доблесть, несомненно наиболее праведный путь к достижению Царствия Божия. Институт юродства Христа ради возник как достояние православной веры. Больше нигде в христианском мире подобное служение не получило признания и распространения. Отказываясь от земных благ, исповедуя категорическое презрение к прелестям сего века, люди заживо достигали горнего света и обретали неземные дары. Являя миру подлинные свидетельства торжества религиозного духа над бренной плотью, юродствующие подвижники стяжали в награду чудесные способности — могли пророчествовать, исцелять с неподдающиеся разумению эффективностью. Таким образом низложение, попирание земных человеческих потребностей издавна считалось на святой Руси самым высоким, самым доблестным духовным служением. Не молочные реки и вовсе не кисельные берега манили православный народ в коммунистическую западню, а исключительно бескорыстное служение великой идее, независимо от качества ее теоретического наполнения. Сам факт посвящения жизни чемунибудь идеальному, пуще того, вкупе с тяготами сегодняшнего дня, был очень любезен, приемлем для нашего человека, как особая разновидность юродства. Вот почему так затейливо, так органично сплелись судьбы и прахи блаженных юродивых, почивающих в причудливой близости на Красной площади первопрестольного православного града.
Одно дело, когда жизнь человека и система общественных отношений формируются в соответствии с традициями, духовными чаяниями данной общности людей, и совсем иное дело, когда правила жизни начинают подгонять под какие—нибудь очень умные наущения. Человеческая природа совершенна и самодостаточна сама по себе, без всяких украшений и ненужных забот о ее дополнительных приятностях и справедливостях. Коварство, авантюризм коммунистической идеологии парадоксальным образом проистекают от якобы благих намерений, которыми вымощена дорога известно куда. Чем отличается здоровый человек от покойника? Да в общемто ничем, разве только в последнем отсутствует энергия жизни. Так вот коммунистическая идеология очень правильная во всех отношениях, за исключением самой малости, она подавляет человеческую инициативу, в ней роковым образом истребляется энергия жизни. Коммунизм — это не просто заблуждение, это преступление против самой жизни. Преступление, проистекающее от великого хамства, в основе которого лежит иступленное непринятие мира Божьего, включая презрительное недоверие и полнейшее отсутствие любви к человеку.
Большевистские идеологические нестыковки с реальной жизнью обнаружились сразу же, в первые годы советской власти. После октябрьской революции по всей стране прокатились волны стихийных восстаний, особенно крестьянских. Люди категорически протестовали против грубого навязывания им неестественного способа и образа ведения жизни, они нутром своим чуяли фальшь. Власти отреагировали своеобразно. Кроме того, что бунты были подавлены жесточайшим образом, большевики сделали следующие практические выводы. Идея построения коммунистического общества, несомненно, гениальна, но люди не совершенны, вот в чем беда. И большевики, засучив рукава, принялись перековывать ни в чем неповинных людей.
В этой связи показателен знаменитый конфликт, разразившийся в академических кругах молодой советской республики. Сталин хотя и не был генетиком, но человеком слыл умным, он, безусловно, понимал, что позиция Вавилова, с точки зрения научной компетенции, значительно прогрессивней доморощенных умствований академика от сохи товарища Лысенко. Но теория Вавилова вступала в противоречие с главной задачей партии, генетика отвергала возможность сотворения человека новой формации, соответствующего требованиям коммунистического момента. Судьба ученого была предопределена, коммунисты до сей поры только разводят руками, с физиономией, выражающей восхитительное: «Вас здесь не стояло».
159 
