36 
Подобная вера в нее почти обескуражила Элен. Может быть, с его помощью она действительно смогла бы вновь вписаться в это блистательное окружение? Но основная причина ее отказа состояла совсем в другом.
– Это не имеет значения, я все равно не собираюсь делать ничего подобного. Так же, как и выходить за вас замуж.
– Не смешите меня, – заявил он. – Вы же благоразумная девушка.
Это качество собственного характера показалось Элен сейчас крайне обременительным. Интересно, в какой момент ей перестало хотеться быть благоразумной? Когда она вошла в кабинет баронета с пистолетом в руке? Или когда в первый раз взглянула ему в лицо? Когда коснулась его тела? Ее охватило странное желание вернуться к прежней, может быть, нелегкой, но привычной жизни, забыть о Лайонеле и о своих чувствах к нему, как бы много они для нее ни значили.
– Вы так хотели соблюдения светских приличий для сестры. Как же вы можете желать для себя чего-то меньшего?
Элен смотрела на него, такого высокомерного в своих предположениях, и чувствовала, что ее разгадали! Их странные взаимоотношения начались на равноправной основе, оба были независимы и уверены в себе, а теперь… Лайонел, стоящий перед ней сейчас с таким надменным видом, овладел ее сердцем, а у нее не осталось ничего, что можно было бы назвать своим, даже самообладания.
– Вы понятия не имеете, чего я хочу.
– Думаю, что имею, – возразил он с улыбкой, заставившей ее внутренне сжаться.
– Во всяком случае, не вас.
– Вы просто разбиваете мне сердце, Элен!
– Если бы только я могла, – прошептала она и, высоко подняв голову, направилась к выходу, слыша за своей спиной низкий, соблазняющий голос:
– Я получу специальное разрешение, и мы сможем обвенчаться так скоро, как только все организуем. – Не обернувшись, Элен продолжила свой путь, сопровождаемая последним наставлением: – Надеюсь, вы поступите надлежащим образом.
После ее ухода Лайонел ощутил себя каким-то беспомощным – совершенно несвойственное ему чувство. Это разозлило его. Понимая, что ему надлежит пойти вслед за Элен, он так и не смог заставить себя сделать это.
Как только могла ей прийти в голову просто смехотворная мысль отказать ему? Не ухватиться за его предложение было просто глупо с ее стороны. Не говоря уже о том, что его богатство и власть позволяли Элен Литтлтон занять подобающее ей место в обществе, он к тому же уже публично объявил об их помолвке. И ответить на это отказом?!
С другой стороны, Лайонел чувствовал, что ее отказ вызван не просто нежеланием вращаться в высшем обществе, причина его в другом. Но в чем?
Здравый смысл и жизненный опыт подсказывали: он должен отыскать Элен и добиться от нее ответа, однако что-то удерживало его от такого шага. Что-то? Просто Лайонел не был уверен в том, что хочет услышать этот ответ.
Глава десятая
В конце концов Элен все-таки решила быть, как обычно, разумной. Противостоять воле более сильной, чем ее воля, и отказываться от шанса не погрязнуть на всю оставшуюся жизнь в тяжелом труде и лишениях, просто глупо. Нельзя сбрасывать со счетов и возможность того, что дядя Рейнолд вообще больше не объявится, Рэдкорт будет для нее потерян и придется самой зарабатывать на жизнь. А что она умеет? Перед лицом таких перспектив брак с Лайонелом казался наименьшим злом. И она сдалась.
Она пришла к этому логическим путем, уверив себя в том, что выходит замуж по договоренности, что баронет смотрит на брак именно так и не ожидает от их союза, как это и принято в высшем свете, никаких проявлений нежных чувств. При удачном сложении обстоятельств Лайонел вернется в Лондон, оставив ее в Рэдкорте. Тогда единственной разницей между старой и новой жизнью будут только средства на поддержание Рэдкорта «на плаву» да маленький документ, связывающий Элен с человеком, которого она не слишком-то интересует. А если при этом ее сердце окажется разбитым… Что ж, ничего не поделаешь, рано или поздно раны залечатся, и пережитое, как это было всегда, только поможет ей стать еще сильнее.
Только когда все формальности были уже позади и Лайонел намекнул на необходимость молодоженам иметь возможность уединиться, когда горничная уже провожала ее в бывшую комнату матери, смежную с бывшей комнатой отца, Элен взбунтовалась. Щеки ее пылали при мысли о необходимости участия в этом фарсе, на который баронет Хоуп согласился лишь из чувства ответственности да еще по принуждению верного Дика. Что же касается… всего остального, то он делал это лишь из любопытства. Нет, больше она ему ничего не позволит!
36 
