26 
— Шарлотта.
— И нельзя ожидать, что…
— Шарлотта, — повторил он чуть громче.
— …вы будете хранить ей верность в этом случае…
— Шарлотта!
Она замолчала.
Он так напряженно всматривался в ее глаза, что она не смогла бы отвести взгляд, даже если бы пять абсолютно обнаженных красавцев танцевали на лужайке перед домом.
— Тебе нужно сейчас усвоить три вещи: во-первых, ты наедине со мной посреди ночи; во-вторых, я собираюсь жениться на тебе утром.
— Я не уверена…
— А я уверен.
— Я-то нет, — пробормотала она, желая оставить последнее слово за собой.
Он хищно ей улыбнулся.
— И, в-третьих, я провел последние несколько дней, непрерывно терзаясь от вины, потому что по ночам я никогда — ни одного раза — не мечтал о Лидии.
— Нет? — прошептала она.
Он медленно покачал головой.
— Я думал не о Лидии.
Ее губы непроизвольно приоткрылись от удивления, она была не в силах отвести от него взгляд. Он подошел ближе, она почувствовала его дыхание на своей коже.
— Только о тебе, — сказал он.
Ее сердце определенно предавало ее, поскольку от этих слов оно запело.
— Во всех моих снах. Только ты.
— Правда? — выдохнула она.
Его ладони легли на ее ягодицы, и он прижал ее к себе:
— О да, — ответил он, еще крепче обнимая ее.
— И, как видишь, — продолжал он, легко касаясь ее губ, — все очень удачно сложилось, потому что, — его язык очертил контур ее губ, — мне не приходит в голову ни одной причины, по которой я не должен целовать женщину, на которой собираюсь жениться менее чем через десять часов, особенно если мне так повезло и мы с ней наедине, — он удовлетворенно вздохнул рядом с ее губами, — посреди ночи.
Он снова ее поцеловал, ее язык скользнул ей в рот, намеренно сводя ее с ума.
— Особенно, — прошептал он, его дыхание касалось ее кожи, — если я об этом целыми днями мечтал.
Нед почти с благоговением обхватил ладонями ее лицо и посмотрел ей в глаза.
— Я думаю, что ты должна быть моей.
Ее губы приоткрылись, и она облизнула пересохшие губы. Это движение было полным соблазна, но в то же время абсолютно неискушенным. Она была так хороша в лунном свете, что Лидия не сравнилась бы с ней. Глаза Шарлотты светились интеллектом, страстью и живостью, которых не хватало большинству женщин. У нее была заразительная улыбка и музыкальный смех.
Из нее получилась бы прекрасная жена. Рядом с ним, в его сердце, в его постели. Он не знал, почему это сразу не пришло ему в голову.
Проклятье, подумал он со смешком, вероятно, он должен послать ящик самого лучшего контрабандного французского бренди Руперту Марчбенксу. Бог — свидетель, проклятый дурак заслужил его вечную благодарность. Если бы он тайно не сбежал с Лидией, Нед женился бы не на той сестре.
И всю жизнь тосковал бы по Шарлотте.
Но сейчас она была здесь, в его объятиях, и она станет его — нет, она уже принадлежала ему. Она могла пока этого не понимать, но это было так.
Внезапно он не смог сдержать улыбки. Он предположил, что выглядит просто по-идиотски.
— Что? — спросила она довольно настороженно, по правде говоря, словно боялась, что он совсем свихнулся.
— Я нахожу, что очень доволен текущим ходом событий, — пояснил он, опустив руку и переплетая свои пальцы с ее. — Ты была абсолютно права. Лидия совсем не подошла бы мне. А вот ты, с другой стороны… — Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал костяшки ее пальцев. Он тысячу раз до этого делал этот красивый жест, обычно чтобы лишь польстить женскому стремлению к романтике.
Но в этот раз все было по-другому. В этот раз этого требовало его чувство романтизма. Когда он поцеловал ее руку, он хотел остаться там не потому что хотел соблазнить ее (хотя он определенно хотел), а потому что ему нравилось ощущать ее руку в своей, ее кожу под своими губами.
Медленно он перевернул ее руку и оставил еще один, более интимный поцелуй на ее ладони.
Он желал ее — о, как он желал ее! Такого сильного чувства он никогда не испытывал — огонь сжигал его изнутри. Он горел в его сердце и распространялся на все его тело, а не наоборот.
И потому он ни в коем случае не мог позволить ей ускользнуть.
Он схватил ее вторую руку и поднял обе ее руки вверх. Их локти были согнуты, запястья на уровне плеч.
— Я хочу, чтобы ты дала мне клятву, — тихо и серьезно сказал он.
26 
