Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
111 
Хуже всего был страх, какой периодически заполонял душу. Мерзкий липкий страх и ощущение, что вот в этот раз она попала так попала. И вывернуться уже не удастся, и никто не спасет, да и вряд ли повезет. Даже любовь земли, природы не поможет. С Кошкой она ввязалась в те игры, в которые явно не стоило…
Это ей было не нужно, но обещание, клятва… уже поздно отказываться. Надо как-то пережить, выбраться. Перетерпеть, если будет такая возможность. И Ива подгоняла Лоренцо, который, будто чуя ее настроение, то и дело порывался сбавить шаг. Со здоровьем у него было все относительно нормально. Морда побаливать еще, конечно, будет, но от раны на ноге и след простыл. Все-таки не зря она магию изучала. С ней и зелья высший класс получаются.
Эти мысли немного отвлекали от дурных предчувствий. Но те не сдавались, вновь и вновь упрямо штурмуя ее разум и настроение.
А еще было чувство безнадежности и беспомощности, будто ее, как мелкую щепку, несет вперед шумным потоком событий, а она сделать ничего не может. Лишь бессильно поворачивается то в одну, то в другую сторону. Кому такое понравится?
И приходилось вновь сжимать зубы, чтобы просто не повернуть коня и не присоединиться к тем разумным людям, что уезжали прочь от войны, а не стремились к ней.
«Как я во все это ввязалась? Я же просто хотела учиться магии и делать свои зелья. – Травница вспомнила темноволосого эльфа, его развеселую и такую неотразимую улыбку. – Тебе тоже приходится во всем этом участвовать? Только на своем фронте? Наверняка Катерина припахала и тебя. Пересечемся ли? Я бы не отказалась от такой поддержки… и такого спутника. – Мысли по аналогии перескочили на Ло, и Ива с некоторой долей неуверенности подумала, что Т’ьелху вряд ли потребуется что-то объяснять, да и сомнительно, что он ждет от нее верности. Главное – самой не запутаться в чувствах. Но Ло хотелось увидеть жутко. Она была абсолютно уверена, что при встрече с Темным эльфом она будет чувствовать себя очень легко, он умел снимать любую напряженность, но в своей постели его видеть уже не хотелось. По крайней мере, знахарка желала в это верить. – Но что же я тут делаю?!»
Чувство опасности просто кричало. Умирать ужасно не хотелось. Как никогда Ива вдруг поняла, что не желает никаких опасностей и заварушек. Что хочет спокойствия и стабильности. Уверенности в себе, окружающих и жизни.
– Мы катастрофически опаздываем, – прошептал Калли. Даже несмотря на то что произнес он это во время скачки, пусть не галопа, с него они только что перешли на более спокойную рысь, его услышали все.
– Что ты там бормочешь, ушастый?! – рявкнул Грым, невольно и даже неосознанно переживающий за подругу, отчего был жутко раздражен и зол. – Говори громче, коли начал!
«Не рычи на меня!» – хотел ответить эльф, но не смог. Все его сознание напрочь заволокло жуткое предчувствие. Уголки губ из ровной линии чуть опустились. В синих глазах плескалось беспокойство. Никогда еще никто из них не видел такого выражения на этом лице.
– Опаздываем. Как же мы опаздываем…
Со всех сторон посыпались вопросы. Все попутчики Светлого ощущали что-то давящее, неизбежное, очень тяжелое чувство, каждый мучился опасениями и догадками. Всем было не по себе. Но только Калли сумел высказать это вслух. Обычно невозмутимый и молчаливый, он сейчас казался комком нервов, обнаженной болью, тревогой. Наверное, в некоторых ситуациях эльфы чувствовали сильнее, острее, больнее.
Златко прервал беспорядочные вопросы взмахом руки. Подчинился даже Ло. На нем тоже лица не было.
– Калли, поясни. Это предчувствие или просто твои опасения? – Как же Бэррину не хотелось слышать ответ на этот вопрос! Он отлично знал, что он не будет таким, каким ему хочется.
– Я просто знаю, – еле смог произнести Светлый. – Я будто вижу, как бесценные песчинки времени утекают сквозь пальцы… не по одной, а много-много за единый миг. И еще мне кажется, что это ее время, нашей Ивы, время ее жизни… И его осталось так мало. И уже… скоро не останется совсем.
– Да что ты такое несешь?! – заорали одновременно Грым, Дэй и Ло.
Синекрылый побледнел.
– Замолчи!!! – кричали остальные.
Кто-то зарычал:
– Накаркаешь!
Кто-то процедил сквозь зубы, что такого не будет, что он этого не допустит. Кто-то рявкнул, что всех порвет… Прозвучало что-то еще. Но никогда еще друзьям не было так страшно. Больно и тоскливо. Хуже всего становилось от сознания того, что Калли вряд ли ошибается и что сделать пока можно только одно – пришпорить коней.
111 
