20 
— Как же я хочу тебя! — произнес он приглушенным от страсти голосом.
Кэт прижалась к его плечу даже не губами, а зубами и лишь после этого своеобразного поцелуя невнятно шепнула:
— И я тебя хочу.
После этого Фрэнк сделал первое движение, сорвав с уст Кэт второй вскрик наслаждения.
Их соитие получилось продолжительным, потому что Фрэнк оказался опытным и неутомимым любовником. Кэт еще не встречала мужчины, который бы так умел контролировать себя. Вместе с тем каждое его действие было пронизано нежностью.
Первое соитие лишь ненадолго утолило их желание. Не успели они поцелуями и ласками выразить друг другу благодарность за испытанное удовольствие, как страсть разгорелась с новой силой и им пришлось уступить ее требованиям.
Так продолжалось долго. Кэт сбилась со счета, сколько раз они занимались любовью. Но что самое удивительное, в конце каждой близости она испытывала наслаждение. Это было какое-то чудо. Никогда в жизни с ней не происходило ничего подобного!
5
Когда наконец на них снизошло насыщение, было уже очень поздно. Кэт не знала, который сейчас час, но, по ее меркам, было что-то около полуночи.
Она лежала рядом с Фрэнком, и ее сердце переполняли эмоции. То, что сегодня произошло, казалось ей сказкой. Ее состояние было близко к счастью.
— Фантастика! — с тихим разнеженным смешком произнесла Кэт. — Правда?
Ответа не последовало. Удивленная Кэт повернула голову к Фрэнку и увидела, что тот лежит, упершись взглядом в разукрашенный игрой лунного света и тени потолок.
— Фрэнк?
— Что?
— Я говорю, сегодня удивительный вечер. Ты ведь тоже это чувствуешь, да?
Прошло несколько томительных мгновений ожидания, прежде чем он наконец произнес:
— Да.
Короче и суше это коротенькое слово нельзя было произнести при всем желании.
Благостное настроение мигом слетело с Кэт. В ее мозгу завертелось множество тревожных мыслей. Едва ли не главной из них была та, что, по сути, она совсем не знает лежащего рядом с ней человека. Что-то изменилось, но невозможно было понять, что именно. Зато совершенно очевидной была внезапная отчужденность Фрэнка.
Что произошло? — с беспокойством подумала Кэт.
— Фрэнк? — вновь произнесла она, робко погладив пальцами его поросшее шелковистыми волосками предплечье.
— Ну что? — На этот раз в его голосе прозвучало нечто похожее на злость.
Сердце Кэт сжалось от приступа внезапной тоски.
А чего ты, собственно, ожидала? — прозвучал в ее мозгу знакомый ехидный голосок. Слов любви? Нежных признаний? Доказательств того, что интимная близость произвела на Фрэнка такое же сильное впечатление, как и на тебя? Но это же смешно, дорогая моя! Романтические бредни. В реальной жизни так не бывает.
Кэт подавила вздох. Все так, но ее не покидало ощущение, что все случившееся сегодня неспроста. Ведь не зря существует такое понятие, как судьба. Нынешняя встреча должна была произойти. Кэт почти не сомневалась: знакомство с Фрэнком было предопределено. Она не смогла бы объяснить, откуда взялась подобная уверенность, но интуиция подсказывала ей, что дело обстоит именно так. Более того, она каким-то образом знала, что их с Фрэнком ожидает общее будущее — яркое, безоблачное, блистательное. Такое, о котором можно лишь мечтать.
Однако Кэт не могла не беспокоить молчаливость Фрэнка. Она казалась ей не просто странной, но пугающей. И потому порождала в душе отчаяние. Кэт могла найти только одно объяснение подобному поведению: по какой-то непонятной причине Фрэнк жалеет о том, что между ними произошло.
— Я… что-то не так сказала? — осторожно спросила она.
— Нет, — буркнул Фрэнк.
Значит, дело не в словах. Что ж, по крайней мере с этим определились. Уже какой-то прогресс.
Немного помолчав, Кэт продолжила:
— Тогда, может, что-то не так сделала?
Очередная пауза, потом вновь кроткое «нет».
Некоторое время Кэт тоже лежала молча, как и Фрэнк глядя в потолок. Что же случилось? Откуда вдруг столь странная реакция?
Пока Кэт размышляла, рядом послышался шорох. Повернув голову, она увидела, что он поднялся и теперь сидит на кровати.
— Ты права, — вдруг глухо произнес он, продолжая оставаться спиной к Кэт.
Это вышло так неожиданно, что она даже вздрогнула.
— Что?
— Ты права, это действительно фантастика. — Тон Фрэнка был необычайно мрачен. — И это еще хуже. Понимаешь?
20 
