Для них я стоял крайне неудачно, каждый много стрелявший знает, как тяжело разворачиваться вправо (если вы правша, конечно) с винтовкой или автоматом у плеча. Есть, правда, хитрые способы облегчить этот процесс, вроде приседания со скручиванием ног, но парни с ними знакомы не были. А потому наёмник не успел выстрелить, а вот я — успел. Завалившись на бок, так, чтобы куча мусора прикрыла меня от огня третьего с этой стороны противника, я спокойно всадил две пули в растерявшегося «калашеносца».
Тут только раздались ответные выстрелы. Последний из находившихся внутри здания противников дал длинную очередь, выбив клубы пыли и кирпичной крошки из моего укрытия.
«А ведь сейчас и разведчики подтянутся…» С момента моего первого выстрела прошло секунд пятнадцать. Свой автомат снимать было неудобно, поэтому, перекатившись ещё ближе к мусорной куче, я дотянулся до «шведской гэхи» и подтащил оружие к себе.
«Так, винтовку в левую руку и ствол направить на дверной проём… Пистолет в правой смотрит вдоль укрытия, на случай, если наёмник внутри недостаточно напуган…»
Предательски хрустнула ветка за стеной, предупредив меня о появлении очередного противника. «Парень явно новичок, ну кто же будет приваливаться к тонкой деревянной панели, за которой противник может быть?» — подумал я, заметив, как качнулась одна из створок широченной, словно ворота, двери. Что называется, «от бедра» я выпустил туда четыре тяжёлые, десятиграммовые пули.
Они с лёгкостью пробили гнилое дерево… и того, кто так неосторожно подставился.
Занятно, что мой противник, находящийся внутри здания, не поспешил воспользоваться моментом, а, выпустив полмагазина по моему укрытию, побежал прочь. Как я определил? А просто пока я промаргивался от запорошившей глаза кирпичной пыли, выбитой вражескими пулями, вдалеке раздалось громкое топанье и крик:
— Sprunkam, jis visus nuzude![43]
«Вот паникёр малахольный, — с немалым удовлетворением подумал я. — Но почивать на лаврах рановато, вдруг второй их разведчик парень решительный».
Я выщелкнул магазин из «гэхи» и достал из подсумка на поясе у убитого новый. Подсумок был старый, для одного магазина, а вот винтовка сохранилась на удивление неплохо. Пластик цевья и приклада был поцарапан, но оптический четырёхкратник «хенсольт», установленный на планку, изумлял своей сохранностью. Наверное, покойник разжился оружием у какого-нибудь бережливого и мирного шведа, сохранившего все это со времён «до Тьмы».
Перевесив «Калашникова» за спину, я встал и подошёл к стене справа от двери. Быстро выглянул наружу — никого, только убитый мной дозорный остывает в луже крови. Я замер, прислушиваясь. В отдалении слышался треск веток — похоже, мои преследователи удирали, не разбирая дороги.
Вернувшись внутрь, я обыскал убитых. Четыре полных магазина к «полуснайперке» и две полные пачки патронов я рассовал по карманам своей разгрузки, а в «трёхдневник»[44] спрятал найденную у пулемётчика рацию. Больше оружия я брать не стал, свалив все трофейные стволы под стену и присыпав их землёй. Пришлось, правда, повозиться, стаскивая с одного из убитых куртку, но оружие-то завернуть надо, верно?
«Теперь пора ноги делать, надо только не забыть позже Томаса проведать, — решил я, отряхнув руки и взяв прислонённую к стене винтовку. — Сдаётся мне, что он парень непростой, иначе почему у него рация персональная, в то время как у целой кодлы загонщиков всего одна была?»
* * *
Пяти десятков человек для прочёсывания леса размером «два на полтора» совершенно недостаточно, а если учесть посты, выставленные для блокировки, так и вовсе мало. И из вражеского окружения я выскользнул без особого труда. Мне повезло, что среди гостей не было финнов. И хоть «более европейские» шведы и насмехаются частенько над «Тойво с хутора», но спокойные уроженцы Суоми[45] — противник серьёзный, к тому же лес для них дом родной. Вообще же, как мне кажется, Финляндия пережила Тьму довольно легко. К дикости, низким температурам и одиночеству им не привыкать. В дополнение страна у них очень оружейная, почитай в каждом доме ствол, а то и не один. И, кстати, они оказались наименее агрессивными из всех наших северных соседей.
На старой шоссейке, что шла от Ленинградской трассы в сторону Городни, ни патруля, ни застав «эстонцев» не оказалось, и, перескочив через насыпь, я быстрым шагом, почти бегом, удалился от опасного района на километр с лишком.
43
Бежим, он их всех убил! (лит.).
44
Большой транспортный подсумок, именуемый также «сухаркой», «продсумкой», «мародёркой».
45
Так финны называют свою страну.