52 
— Не нукай… — раздраженно ответил я, — не запрягал! Нормально все прошло. А теперь, смотри, сигнал не пропусти.
Миша надулся, и мне пришлось извиниться:
— Ты сейчас на меня внимания не обращай, вымотался я, и нога, будь она неладна, болит. Если по существу — все нормально получилось. Нет в Германии больше Генриха Гиммлера. Ну, только если однофамилец какой найдется. Э, ты чего? — Мне показалось, что челюсть Миши, устремившись вниз, погнула руль. Но спустя секунду до меня дошло — новички были не в курсе, куда и зачем мы ушли. И то, что было для нас, так сказать, объективной реальностью весь последний месяц, для них было новостью, оглушающей ничуть не меньше, чем выстрел из пистолета возле уха.
— Я, — нервно сглотнул слюну танкист, — я думал, вы шоссе взрывать будете… Ну, для затруднения подвоза… А вы… Вон оно как…
— Да не мямли ты! — прикрикнув, я рассчитывал привести новичка в чувство. — Смотри, командир отмашку дал. Поехали, по дороге поговорим!
* * *
Уходили мы такими звериными тропами, что мне иногда казалось, что мой «Крупп» никогда не выберется из этих чащоб. Сплошные болота вокруг! Хорошо, что путь отступления был разведан заранее и хоть в час по чайной ложке, но мы удалялись от места засады. После войны эти болота осушили, что четко было видно в имевшемся у нас «Атласе автомобильных дорог» 2007 года издания, но сейчас вокруг была первозданная дикость. Этот сборник карт относился сейчас к категории «Сверхгиперсекретно! Перед прочтением сжечь!» и хранился вместе с другими такими же артефактами в специальном портфеле у Фермера. Вместе с бумагами там лежали и две тротиловые шашки по сто граммов каждая. Так, на всякий случай.
Хотя жаркая погода стояла как минимум с того момента, как мы очутились в этом времени, на некоторых полянах, через которые пролегал наш путь, под колесами явственно хлюпало. А на одной пришлось даже выдергивать засевшую «эмку» с помощью троса.
Несмотря на радиовопли пилотов «рамы», больше вражеские самолеты нам не докучали. Лишь раз сквозь прогалину в чащобе я заметил точку в прозрачной синеве неба. Но самолет был уж очень далеко — практически на пределе видимости, так что зря я надрывался, таская пулемет: поработать «Шилкой»[48] на этот раз не довелось.
Через два часа я сменил за рулем Мишу. Было хорошо заметно, как вымотала его езда по бездорожью. «Это Саша правильно придумал, — мысленно похвалил я предусмотрительность командира, втыкая первую. — С такой частотой замены у нас всегда наготове будет свежая бригада водил. К тому же средняя скорость движения неплохая получается».
— Товарищ старший лейтенант, — обратился ко мне Соколов, прервав мои размышления, — так расскажете, что вы сделали? А то я так и не понял.
«Верно, ведь мы так старались убраться подальше, что за два часа времени на разговоры так и не нашлось!»
— Расскажу, куда я денусь? А почему опять на «вы»?
— Ну, разговор у нас вроде как по службе…
— А, вон оно что… — Правда, тут же мне пришлось прерваться, поскольку надо было объехать чересчур глубокую рытвину, а гидроусилитель руля даже технически продвинутые немцы в это время на простые грузовики не ставили. А на гражданских машинах он вообще только в пятьдесят первом году появится, если мне память не изменяет. — Если коротко, то сегодня, четырнадцатого августа одна тысяча девятьсот сорок первого года, спецгруппой Главного управления госбезопасности НКВД СССР разгромлен кортеж рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, — справившись с маневром, торжественно объявил я своему попутчику. — И вы, боец Соколов, к этому тоже причастны! — добавил я уже менее пафосным тоном.
Глава 11
«Дорогая Герда!
Вчера был такой ужасный день, что я не могу не поделиться с тобой своими переживаниями. Вскоре после завтрака, на котором, надо отметить, шеф был довольно весел и очень развлек нас разговорами о будущем живописи, в столовую прибежал офицер связи от СС (он новенький, приехал только два дня назад, и я совершенно не помню его фамилию), и, ты знаешь, на него было страшно смотреть! Так вот, он, задыхаясь и поминутно прерываясь, сообщил шефу, что во время инспекционной поездки в Вайсрутению эти дикие большевики совершили покушение на самого рейхсфюрера! Представляешь, Иоганна даже вскрикнула! Шеф вначале не поверил и набросился на этого гауптштурмфюрера с упреками. Я никогда не видела его в таком гневе! Юноша взял себя в руки и уже более подробно доложил, что из России пришло специальное сообщение, что кортеж попал в засаду и что господин Гиммлер мог пострадать.
52 
