ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>

Наивная плоть

Не понимаю восторженных отзывов. Предсказуемо и шаблонно написано >>>>>

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>




  127  

— Мессэре, не кажется ли вам, что ваше присутствие здесь неуместно?! — зло спросил он, затем увидел в руках неугомонного Шуко обнаженный фальчион. — Понятно… Надо думать, что в середине ночи вы пришли не для того, чтобы говорить о преимуществах растительного масла над яичным желтком, гении Микотто и особенностях наложения пигмента на влажную штукатурку.

— Разговор об алтарных фресках Дуччо и маэстро Чемабузо тоже отложим на потом, — произнес я. — У нас есть несколько вопросов, господин художник.

Мерзи уже был на ногах, вооруженный рапирой:

— Не знаю, чем я вам досадил, но, право, рад буду прикончить некоторых из вас, мессэре.

— Мне твоя жизнь ни к чему, — Натан выступил вперед. — У меня украли кинжал, и я ищу его. Именно поэтому мы сюда пришли.

Секунду придворный живописец его светлости смотрел на стража непонимающе, затем усмехнулся:

— Мессэре, вы непохожи на пьяных, но несете какой-то бред. А я-то тут при чем?!

— Потому что ты с этим связан! — сказал Шуко.

— Шуко, не гони коней, — поморщился я.

— Гнать коней? Дайте я проткну ему ногу, а потом возьмем его тепленьким, хромым-то не больно поскачешь! И он нам все выложит! — не унимался цыган.

— Спешу заметить, так, на всякий случай, что кинжалу я предпочитаю дагу. Так что катитесь к черту, мессэре, или нападайте. В любом случае мой сон вы уже испортили. Кстати, что думает насчет вашей кровожадности герцог? — Меризи посмотрел на ди Трабиа.

— Он не знает, что мы здесь.

— Так я и понял, — сказал тот и внезапно сделал шаг назад, опустив рапиру. — Ну прежде чем мы все расстроим его светлость кровопусканием, хоть кто-нибудь из вас сообщит мне, отчего вы пришли за вашей железкой сюда?

— Деньги вывели, — ответил ди Трабиа и щелчком большого пальца отправил монету Меризи.

Тот ловко поймал ее, бросил мимолетный взгляд:

— В городе полно людей, которые занимаются живописью, но из всех вы выбрали меня… Хм. Да, это моя краска, я сам ее смешивал. — Он ткнул пальцем в кита. — И это мои деньги. Как они к вам попали?

— Ну и кто из нас был прав, господа? — мрачно вопросил Шуко и вновь повернулся к Меризи. — То есть ты признаешься?

— В том, что я затеял авантюру с кинжалом? Черта с два, мессэре! Я признаюсь в том, что это моя краска, а соответственно это флорин, который когда-то лежал в моем кошельке. И мне интересно, где вы его нашли?

— У тех, кто выполнял работу, Джузеппе. И похитил кинжал, — ответил ему ди Трабиа. — Эта монета из их оплаты.

— Ну, значит, хорошо, что она ко мне вернулась, — Меризи кинул ее на свою лежанку и убрал рапиру в ножны. — Это мои деньги, и вчера, точнее, уже позавчера я оплатил ими часть своего долга.

— Хочешь убедить нас, что мы пришли не по адресу? — глумливо произнес Шуко.

— Отнюдь. Как раз по адресу. Не будь меня, откуда бы вы узнали, у кого следует искать? Я собираюсь составить вам компанию, раз уж вы испортили мой сон…

— Кому ты отдавал деньги, Джузеппе? — нетерпеливо прервал его ди Трабиа.

— Разве я не сказал? — удивился художник, натягивая штаны и не обращая внимания на то, что Шуко до сих пор не убрал оружие. — Оплатил старый карточный долг. Пришлось отдать сущую безделицу, сто полновесных флоринов, барону ди Орманни, которому внезапно срочно потребовались деньги, а его люди оказались слишком настойчивыми. Так что я с радостью покажу вам, где он живет.


— Все интереснее и интереснее, Людвиг. — Проповедник крутился возле кустов жимолости, вещая, словно пророк. — Целую ночь вы, как свора дворняг, носились по Ливетте из угла в угол и аккурат к рассвету выбрались в поля. Как там говорится в золянской пословице про бешеную собаку, которая бегает, пока не упадет?

— Иди поговори с Милой, — сказал я ему. — Она куда более благодарный слушатель, чем я. Я почти сутки не спал.

— Она не больно-то склонна к разговорам.

— Ну, тогда спой песенку Пугалу. Вон оно, шастает в подлеске.

— Ну, его к чертям. Оно опечалено тем, что Натан не вышвырнул художника в окно.

Меризи, который прислушивался к моим ответам, не выдержал и сказал:

— Теперь я знаю, что если человек говорит сам с собой, то он необязательно сумасшедший. Наверное, тебя часто с ними путают, а, страж?

— Заткнись и показывай дорогу, — посоветовал ему Шуко.

— Мое дурное настроение своей грубостью ты уже не испортишь, цыган. Право, когда это все закончится, я проткну тебе не только ногу, но и башку.

  127