Но то после! Ибо дела мои есть суть предметы личные и в подробностях могут быть рассказаны и позже, не утеряв интереса своего. Ныне же желаю я поведать Вам, друг мой и попечитель, о новостях, что ждать не горазды ни часу лишнего. А именно — о великих переменах, сделавшихся во Французском Государстве этою весною по календарю Республиканцев 1-го числа месяца Прериаля (по нашему христианскому исчислению 7-го мая[15] сего 1795-го Года. Событиям сим я пребыл, волею обстоятельств, которые Вам донесу позднее, почти полный за малым происходившего зритель…
3
Из архива Музея истории
Французской революции, Париж:
«Волнения в рабочих секциях продолжаются. В секции Гравилье активные граждане митинговали двое суток непрерывно.
10 жерминаля в 10 секциях на перевыборах комитетов представители санкюлотов победили, переизбрав комиссаров в полном составе. Обстановка обостряется.
11 жерминаля депутация секции Кен-Венз явилась в Конвент с требованиями. Состав требований:
— заклеймить позором переворот 9 термидора;
— указать на плачевные последствия отмены максимума;
— учредить в Париже выборный муниципалитет;
— восстановить народные общества;
— ввести в действие конституцию.
12 жерминаля в секциях Ситэ, Инвалидов и Кен-Венз прошли большие народные собрания. На собраниях речь шла об объединенном походе в Конвент по образу депутации Кен-Венз 11 жерминаля. С теми же требованиями, но с большей решительностью действий…»
ПРИПИСКА НА ПОЛЯХ ДРУГИМ ПОЧЕРКОМ:
«Жюно! Твою дивизию! Какого гоблина ты мне докладываешь о подготовке событий, которые произошли еще вчера?! И про которые я и так уже знаю! А в некоторых даже участвовал! Ты начальник штаба или куда? Почему ни хрена нет о том, что в богатых секциях „людям порядка“ еще 2-го жерминаля раздали ружья по сто стволов на секцию?!
Я от тебя чего требовал по части разведки? Где анализ ситуации? Где выводы? Почему в сводке одни только слухи?
P.S.: И какого черта я узнаю о прибытии к нам под нос бригады Бриана от сержанта Жубера?!.»
4
«Дорогой друг любезная мадемуазель Полин!
Не могу высказать, какую радость принесло мне ваше письмо!
Я перечитывал его множество раз и постоянно ношу с собой как знак вашего доброго отношения ко мне и того, что вы обо мне помните! Вне сомнения я счастлив! Единственное, что огорчает меня, это то, что вы слишком редко пишете вашему преданному другу! Но я не обвиняю вас! У вас не так много свободного времени. Ведь вы должны помогать вашей уважаемой матушке в содержании дома, а также много сил отдаете организации ваших замечательных еженедельных салонов (где некогда бывал и я, о чем неизменно вспоминаю, тоскуя о наших с вами встречах).
У меня, мадемуазель Полин, тоже не так уж много выдается не занятого делами времени. Но я, тем не менее, стараюсь писать вам при любой возможности. Вот как сейчас: я закончил работу с протоколами Исполнительного Комитета Коммуны, которую поручил мне ваш неугомонный брат в дополнение к моим обязанностям начальника штаба Второго воздухоплавательного отряда и, борясь со сном, предвкушаю мысленно предстоящую беседу с вами в оставшиеся до рассвета пару часов — никто не помешает мне насладиться нашим общением, ничто не отвлечет от любования вашим милым образом!
Итак. Что у нас новенького?
Ваш брат, м-ль Полин — великий человек! (Правда, сам он при этом называет себя идиотом, но эта скромность лишь подчеркивает степень его величия, как мне кажется…) Я и раньше это знал, но сейчас уже никто не усомнится в его гениальности: то, что он сумел сделать за несколько дней, не имея в своем распоряжении практически ничего, — бесподобно. Лишь Цезарю да Александру Великому удавалось в прежние времена подобное!..»
5
Из записок Лазара Карно:
«В тот день Конвент назначил мне дать объяснение по ходу работ в Шале-Медон, по которым возник ряд вопросов. Чтобы не ударить в грязь лицом, я вызвал в Париж генерала Бонапарта, руководившего всей деятельностью непосредственно на месте. Генерал Бонапарт незамедлительно прибыл, и мы с ним часть утра провели в отведенных для работы помещениях дворца Тюильри, готовя тщательный доклад для депутатов. Генерал Бонапарт решительно отмел все сомнения по поводу необходимости ведущихся работ, указав на большие масштабы поставленной перед ним задачи и присовокупив также перечень уже полученных новшеств, включая новые станки по обработке металла, быстросооружаемые дороги для конного транспорта, и, безусловно, удивительное открытие гражданина Лебона, демонстрация которого намечена была в самые ближайшие дни.