50 
Ресницы Риты взлетели.
– Вообще-то я настаиваю на браке. Но…
– Да? – поощрительно произнес Брендон.
– Но если не женишься на мне, тогда тебе придется выложить кругленькую сумму.
– Насколько велика она, по-твоему, должна быть? – спокойно спросил Брендон.
Его тон ободрил Риту.
– Ну, этих денег должно хватить на воспитание нашей дочурки, потом на образование… и вообще… Да и мне что-то должно перепасть, ведь я мать. Если уж не женишься на мне, то обеспечь мое существование. Ты человек не бедный, так что… – Не договорив, Рита улыбнулась.
– Гм, картина проясняется. Хорошо, я согласен выплатить деньги.
– Правда? – Наверное, Рита не ожидала, что он так легко сдастся. – О, дорогой…
– Да, согласен, – кивнул Брендон.
Рита сделала движение, будто собираясь его обнять.
– Спасибо, милый!
Он чуть отклонился назад.
– Постой! Сначала послушай, золотце, что я тебе скажу. Я дам тебе денег, но только после того, как будет проведена экспертиза, которая расставит все точки над «i». Я имею в виду анализ ДНК.
Улыбка мгновенно сошла с лица Риты, глаза злобно сверкнули.
– Нет!
– Нет? Почему? Ведь ты уверена, что это мой ребенок.
– Конечно!
Брендон прищурился.
– Тогда почему бы тебе не согласиться на экспертизу?
– Нет! Ни за что!
– Гм… ну, хотя бы мотивируй отказ.
Она отвела взгляд.
– Я… я… не желаю подвергать нашу дочь сомнительным процедурам!
– В этом медицинском анализе ничего сомнительного нет, ребенку он не повредит.
– Нет! – процедила Рита. – И точка.
Глядя на нее, Брендон покачал головой.
– В таком случае тебе не на что рассчитывать, дорогая! Хотя ты, конечно, можешь обратиться в суд с иском о признании моего отцовства. Если таковой факт будет установлен, я подчинюсь решению суда. Правда, и тут, скорее всего, без медицинской экспертизы не обойдется.
Рита гордо вскинула голову и сунула руки в карманы атласного халата.
– Не пойду я ни в какой суд! Эта канитель меня не устраивает, мне нужны деньги!
– Ясно. – Брендон повернулся и направился к выходу. – Прощай, золотце. Рад был повидаться, но надеюсь, что это последняя наша встреча.
– Посмотрим! – зло бросила Рита вслед.
Без Сэнди приходилось нелегко. Кора так завертелась в галерее, что едва не забыла о назначенной на пятницу, после ланча, встрече со скульптором Стивом Маккеем.
Взглянув на часы, она поняла, что, если хочет и перекусить и на встречу успеть, ей следует поскорее отправиться в кафе.
Путь туда не занял много времени. Усевшись за столик, Кора передала подошедшему официанту заказ, потом налила себе минеральной воды из стоявшей перед ней бутылки – день выдался жаркий. Однако не успела она отпить и двух глотков, как на противоположный стул опустилась… Рита!
– Привет, дорогуша!
Кора напряженно выпрямилась.
– Что тебе нужно?
Та усмехнулась.
– Так, шла мимо и решила заглянуть – вдруг тебя увижу! Ведь я знаю, что днем ты приходишь сюда поесть.
Кора плотно сжала губы.
– Что тебе нужно?
– Ох-ох, какие мы важные! Сразу к делу, да? Точно так, как твой благоверный… Ну, сразу набычилась! Брось, я сегодня добрая. Картинки тебе принесла интересные! Вот посмотри…
Перед Корой, как из шляпы фокусника, веером легли снимки. Едва взглянув, она уже не смогла от них оторваться.
На всех фотографиях был изображен Брендон. В гостиничном коридоре, возле номера с цифрой восемь на двери; вдвоем с Ритой – таких снимков было несколько, правда качеством похуже, будто снимали снаружи, через окно. Вот Брендон и Рита беседуют, вот она гладит его по лицу, вот тянется к нему, чтобы обвить шею руками и слиться в объятиях…
Потом была одна Рита, валяющаяся на постели в чем мать родила. Простыни смяты, словно после бурной любви. Брендона не видно, но, вероятно, он где-то рядом.
А вот и его отдельное фото. Он изображен лежащим на животе, наполовину прикрытым простыней. Темный затылок, развитый бицепс крепкая нога…
И еще одна фотография: на ней Рита держится за ручку двери с номером восемь.
– Ну как? – вкрадчиво спросила та. – Впечатляет? – Не дождавшись ответа, продолжила: – Здесь подают шампанское? Думаю, это стоит отпраздновать.
– Что? – сухо спросила Кора.
Рита кивнула на снимки.
– Хотя бы то, что мы способны наслаждаться жизнью. По-моему, замечательный повод, а?
Кора поморщилась.
– Мне праздновать нечего. Я не могу радоваться жизни, потому что ты мне ее постоянно портишь.
50 
