7

Наконец этот день настал. Арни должен был прибыть домой вечером, но Люччи приготовилась к встрече с утра, а потом весь день только и делала, что поправляла макияж.

Берта велела приготовить праздничный ужин, так как Арни сообщил по телефону, что дело, ради которого он уезжал, удалось.

Ближе к вечеру вновь появился Зиг — вероятно, Берта пригласила его разделить семейную трапезу. Некоторое время тетушка и «племянник» беседовали в саду за столиком, на котором стояла ваза с фруктами, и Люччи была рада, что они ее не беспокоят. Она сидела в их с Арни супружеской спальне, время от времени поглядывая то на часы, то на широкую кровать, на которой лежала специально приобретенная ради такого случая ночная сорочка из тончайшего белого шифона. Когда терпение Люччи приближалось к критической точке, она выходила на балкон и вглядывалась в ту сторону, откуда должен был появиться автомобиль Арни, хотя и понимала, что еще рано.

Во время очередной такой проверки ее окликнула Берта.

— Дорогая, — произнесла та, глядя снизу вверх, — не спустишься ли к нам? Зиг заинтересовался твоим хобби и хочет что‑то с тобой обсудить.

Речь шла о тюльпанах, целую клумбу которых Люччи высадила в отдаленном уголке сада. Ей нравились эти цветы, к тому же занимаясь ими, она в отсутствие Арни обретала удобный повод уединяться, уходить подальше от Берты.

Едва скрывая досаду, Люччи изобразила любезную улыбку и отправилась в сад. При ее появлении Зиг по своему обыкновению встал, и ей показалось, что хотел было вновь поцеловать руку, хотя они сегодня уже здоровались. Она едва сдержала улыбку — тогда ее смешила старомодная галантность этого парня! Хотя она ведь еще ни о чем не догадывалась…

— Оказывается, Зиг тоже выращивает дома, на подоконнике, тюльпаны, — сказала Берта. — У вас одинаковое увлечение. Не покажешь ему свои цветы?

Люччи меньше всего хотелось что‑либо показывать Зигу — она вся была настроена на скорое прибытие Арни, но отказать Берте не могла.

Напоследок оглянувшись в ту сторону, где вот‑вот должен был показаться автомобиль Арни, Люччи повела Зига по дорожке в глубь сада. Он завел беседу, причем говорил исключительно о тюльпанах, пересыпая свою речь названиями сортов и терминами, относящимися к цветоводству. Поэтому у Люччи даже сомнений не возникло, что он действительно увлекается разведением тюльпанов.

Позже, когда у нее появилось много времени для размышлений, она оценила степень подготовки человека, именовавшего себя Зигом. Тот изучил предмет досконально — разумеется, с подачи Берты. Ведь самому ему никогда не удалось бы догадаться, какое у Люччи хобби. И главное, устроено все было так, чтобы прогулка к клумбе состоялась перед самым приездом Арни!

Дальнейшие события врезались в память Люччи навсегда.

Они с Зигом пришли в уголок сада, где росли тюльпаны, и тот принялся восхищаться цветами. Незаметно для себя Люччи и сама увлеклась разговором, начала показывать отдельные экземпляры, которыми гордилась особо. Осторожно ступая, оба зашли прямо на клумбу, потому что так удобнее было рассматривать тюльпаны.

Позже Люччи вспомнила, что Зиг постоянно стремился сделать так, чтобы она стояла спиной к дорожке. Ему это прекрасно удавалось, потому что в ту минуту ее вниманием владел предмет разговора.

В какой‑то момент Люччи, взгляд которой был устремлен на кусты редкостных тюльпанов почти черного цвета, услышала преувеличенно громкое и излишне пафосное восклицание Зига:

— Ах, любовь моя, это выше моих сил, я сгораю от нетерпения!

  28