11 
Ровно до следующего дня.
Назавтра они с Синти, как обычно, отправились к бассейну. Затем, поборовшись с волнами под наблюдением инструктора по плаванию Мэнди, устроились отдыхать в шезлонгах.
Откинувшись на парусиновую спинку, Виктория зажмурилась и подставила лицо солнцу.
День выдался на удивление тихим, без малейшего дуновения ветерка. Примолкли чайки и курортники на пляже, и даже некоторые особо визгливые дамы из пансионата сегодня плескались в бассейне без возгласов.
Все перечисленное подействовало на Викторию настолько успокаивающе, что она сама не заметила, как задремала.
А когда проснулась, то в первый момент решила, что видит сон о вчерашнем дне, потому что почти перед ее лицом находился бокал с фруктовым коктейлем, который держала Синти.
— …Тоже советую попробовать, — говорила та. — Это «Земляничная поляна». Название говорит само за себя. Но кроме земляники здесь есть малина, ежевика и смородина. Еще, кажется, немного клюквы, но в этом я не уверена. Если хочешь, можно спросить у бармена Джейсона. Одно знаю точно: вкус… мм… восхитительный! Порой мне кажется, что этот коктейль даже лучше, чем фирменный, которым я угощала тебя вчера. Помнишь, как он называется?
Виктория провела ладонью по лицу. Похоже, она уснула крепче, чем можно было ожидать, потому что сейчас ей трудно было сообразить даже который час, не то что вспомнить название коктейля.
— Как называется? — повторила она, сморщив лоб.
Синти рассмеялась, потом протянула:
— М-да, память у тебя девичья. Ладно, скажу сама: фирменный коктейль называется «Фруктовый взрыв». Смотри не перепутай, если станешь заказывать у Джейсона. — Она кивнула в сторону бара. — А пока держи это.
Виктория взяла из ее руки бокал.
— Благодарю.
— Пей, здешние коктейли не только вкусны, но и полезны, — обронила Синти, устраиваясь в соседнем шезлонге. Затем добавила: — Тебе особенно.
— Это почему же?
— Ох, да все потому же: ты слишком интенсивно занимаешься. Как подумаю, сколько сил уходит впустую, даже оторопь берет.
Виктория вздохнула.
— Ведь я тебе объяснила, почему это делаю.
— Да-да, знаю — пытаешься похудеть. А я, если помнишь, подсказала тебе лучший способ добиться желаемого.
Не успела Синти договорить, как в еще окутанном дремой мозгу Виктории возник образ темноволосого сероглазого красавца, того самого, о котором она старалась не думать.
Что за наваждение?!
Спеша отвлечься, Виктория поднесла бокал к губам и опустошила наполовину.
Синти незаметно наблюдала за ней, помешивая коктейль соломинкой. Чувствовалось, что ей не терпится продолжить беседу, но она не решается.
Наконец, выждав некоторое время, Синти осторожно произнесла:
— Так ты в самом деле еще не каталась здесь на лошадях?
Виктория непроизвольно крепче сжала бокал.
— Нет.
Ей показалось, что ответ получился словно сквозь зубы, поэтому она изобразила улыбку, которая, по ее мнению, тоже получилась далекой от идеала, натянутой.
— Что так? — чуть склонив голову набок, произнесла Синти. — Не любишь лошадей?
К чему она клонит? — промчалось в мозгу Виктории.
— Э-э… нет. То есть да. Люблю, но… — Она неопределенно умолкла, надеясь, что Синти удовлетворится и этим.
Однако, судя по всему, та была не прочь поболтать.
— Но не любишь кататься?
Вот прицепилась! — подумала Виктория. К счастью, ей удалось скрыть недовольство.
— Видишь ли, просто я никогда не садилась на лошадь. Поэтому не знаю, нравится мне это или нет.
Синти посмотрела на нее с каким-то странным выражением в глазах.
— Здесь понравится.
Произнеся эту загадочную фразу, она перевела взгляд на море и принялась потягивать коктейль через соломинку.
Повисло молчание.
Что бы это могло значить? — ломала голову Виктория.
Было абсолютно очевидно, что Синти на что-то намекает, но на что именно, Виктория боялась даже думать. На ум ей приходили кое-какие предположения, однако она относила их на счет собственной, усилившейся в последнее время мечтательности. После разрыва отношений с Ральфом ощущение свободы вскружило ей голову, вот она и думает, о чем не следует…
И все же, несмотря, с одной стороны, на все доводы здравого смысла, а с другой — на удобство шезлонга, Виктория чувствовала себя как на иголках. Так и не дождавшись, пока Синти каким-то образом разовьет высказанную несколько минут назад мысль, она заговорила первой:
11 
