Вокруг было темно, сердце снова стучало как бешеное, ладони взмокли, верхнюю губу покрывала испарина.
Нашарив кнопку стоявшей на тумбочке лампы, Виктория включила свет, затем решительно встала с постели и зашагала в ванную. Там тоже щелкнула выключателем, и вокруг вмонтированного в стену над умывальником зеркала вспыхнули лампочки.
Несколько мгновений Виктория стояла, глядя себе прямо в глаза, словно пыталась понять, уж не сходит ли с ума. Почему ей все время снится Невил, да еще в каких-то дурацких ситуациях? Что за чертовщина? Уже и Синти нет, а в голову все лезут мысли о Невиле. Впрочем, думать о нем — это еще ничего, в конце концов можно переключить внимание на что-то другое, но вот сны!
— Бред какой-то, — пробормотала Виктория. Голос ее, вероятно со сна, звучал хрипловато.
Еще немного постояв перед зеркалом, она прижалась лбом к его поверхности.
Прохладное стекло уняло жар… но ненадолго. Прошла минута, другая, и Виктории показалось, что в месте прикосновения ее лба зеркало размякло и на нем начала образовываться вмятина.
Тогда она отстранилась, открыла кран и плеснула себе в лицо несколько пригоршней воды. Но что толку, если огонь пылает внутри…
Кое-как промокнув влагу махровым полотенцем, Виктория направилась в гостиную, вышла на балкон и подставила лицо прохладному бризу.
Ночь была напоена запахами моря, туи, можжевельника, цветов. Тишину нарушало лишь пение сверчков и шепот волн на пляже. Мрак рассеивали мягким светом фонари, большинство которых пряталось среди кустов и деревьев в парке, среди роз в розарии, между кадок с пальмами, окружавшими бассейн…
На бассейне взгляд Виктории застыл как приклеенный. Спустя мгновение она резко отвернулась, шагнула в гостиную и захлопнула балконную дверь.
Пройдясь по гостиной из угла в угол, Виктория посмотрела на настенные часы, стрелки и цифры которых слегка флуоресцировали в темноте. Половина третьего.
И что дальше? Бродить по номеру до утра?
Глупо…
Вздохнув, Виктория вернулась в спальню, легла в постель, натянула простыню до носа.
Она думала, что не заснет, потому что в глубине ее тела до сих пор тяжело пульсировало желание, однако провалилась в сон почти мгновенно, как в пропасть.
И как ни странно, сновидение продолжилось практически с того момента, на котором прервалось…
Они с Невилом лежали возле бассейна на смятой траве, а над ними мерцали звезды.
— Ты способная ученица, — обжигая ее дыханием, прошептал Невил, а затем принялся покрывать лицо, губы и горло Виктории поцелуй-ми, одновременно расстегивая на ней блузку.
С губ Виктории рвалось учащенное дыхание. Когда она ощутила ладонь Невила на своей обнаженной груди, всю ее словно пронзило сладостной болью. Но не успела еще боль стихнуть, как неподалеку кто-то фыркнул.
Невил чуть отстранился.
— Это ты, Грация?
— И-и-я! — раздалось в ответ. — Только не одна. Уж прости, дружище, но мистер Причард вызвался меня сопровождать.
Тут из-за облака выглянула луна, залила округу серебристым светом, и, к своему ужасу, Виктория увидела высунувшуюся из зарослей высокой травы кобылу, на которой кто-то восседал. Это был мужчина в смокинге, в галстуке-бабочке, с лицом, из-за худобы напоминающим лезвие топора, и с огненно-рыжими, явно крашенными волосами.
Управляющий! — вспыхнуло в мозгу Виктории.
И пока она лихорадочно пыталась застегнуть на груди блузку, управляющий произнес:
— Ну и ну, инструктор Невил Олстон… Так-то вы обучаете верховой езде клиенток нашего пансионата!
Неожиданно позади Виктории зазвенел задорный смех. Резко обернувшись, она от изумления разинула рот: из стоящей стеной травы выглядывали лица Синти и Нелли.
— Вы же уехали! — вырвалось у Виктории.
Обе так и покатились со смеху.
— А вот и нет, — сквозь хохот выдавила Синти. — Мы только сделали вид, что уезжаем… Сюрприз!
— Сюрприз! — взвизгнула Нелли.
В эту минуту, перекрывая смех, прозвучал голос управляющего:
— Улики налицо, инструктор Невил Олстон. Вас застали на горячем. Исходя из данного факта, считаю своим долгом сообщить, что с этой минуты вы уволены!
Невил скрипнул зубами.
— Ах так?! — Его ноздри раздулись от негодования. — Уволен, значит?! Что ж, тогда мне нечего терять… Прощальный поцелуй, дорогая! — С этими словами он сгреб Викторию за плечи, порывисто прижал к груди и впился в губы поцелуем.