162 
Волосы его, заплетенные в восемь жирных косиц, перед самым подъемом Альфред состриг и осторожно упаковал в особый пакет. Никаких шуток, вещественное доказательство. Та же участь постигла и кожаные сандалии с медными пряжками, украшенными Ликом Отца. Потом была полная дезинфекция, и сейчас Марат с недоумением прислушивался к запаху собственной чистой кожи. Отвратительно сухой, обезжиренный, коротко стриженый тридцатилетний преступник. Типичный фигурант списка «альфа».
Хорошо, что мои жены никогда не увидят меня таким. Они слишком любили мои липкие, бронзовые от масла руки, с длинными ногтями, под которые каждое утро положено было набивать сухие измельченные водоросли дзури… Или глури… Забыл. Аюришхи была дочерью матери рода и сама возилась с ярко-фиолетовыми волокнами; считалось, что это задабривает тотемное животное ее рода… Какого она была рода?
Почти ничего не помню. Память извлечена, мнемограф высосал всё, вплоть до подсознательных страхов и восторгов. А после того, как суд объявит приговор, они ликвидируют мою личность, и я забуду не только жен, но и всё остальное.
Имя оставят, закон запрещает ликвидировать имя, а остального не будет.
Молитва не состоялась, и фигурант устыдился собственного уныния; а меж тем за стенами базы уже ревела и хохотала Великая Пустота, безучастная к судьбам разумных и неразумных существ.
Стена лопнула, и Марат понял, что Космос просто не хочет его молитвы. В карман, распространяя резкий запах лаванды, шагнул Альфред.
— Пойдем, — сказал он.
Фигурант испугался, торопливо встал, потом понял, что приступ страха, вызвавший прилив крови к лицу и даже небольшое дрожание коленей, почему-то смешит его. Наверное, причина была в официальном тоне приказа; Альфред говорил не с Маратом, полевым агентом службы Контроля за Экспансией Разума, не с толковым парнем, почти приятелем (за год меж ними так или иначе установились едва не дружеские отношения), а с пойманным преступником. Приятельство осталось в прошлом, зачистка завершена, клиента пора отправлять на лоботомию.
«Это и есть власть, — подумал он, выходя в коридор. — Ее обратная сторона. Повелевал другими — теперь другие будут повелевать тобой. Впрочем, всё равно. Если надо, паду ниц. Тоже ритуал. Бутафорская процедура для тех, чей дух слаб, чей разум некрепок».
У входа в кабинет Директора сильно пахло тухлой органикой.
Войдя (Альфред остался за порогом), Марат сразу сказал:
— Ваш пилот — дурак. Надо увеличить мощность перистальтики.
В персональной приемной Директора висел коричневый полумрак; сам хозяин сидел за столом, рассматривал фотографии на экране коммуникатора; поднял печальные глаза, без выражения ответил:
— Он вообще не пилот. Зачем нам пилот? Мы на базе, нам только подняться надо. Один из наших сел за руль, он умеет…
— Тем более. Скажите, пусть успокоит машину, иначе она разозлится.
— Бог с ней, — ответил Директор. — Кому надо — успокоят. Корабль на подходе. Через четыре часа я улетаю.
На детском лице шефа отдела зачисток отразилась досада.
— Еще какое.
— Расскажите.
— Замолчи, — сказал Директор. — Думай про Третью Венеру.
— Пошла она к черту, ваша Венера.
Директор покачал головой.
— Смелый, — пробормотал он. — Слушай, ты пилот, имел дело с живыми кораблями… Позавчера нашли корабль… Не наш. Дальняя Родня или, может быть, еще кто-то, посерьезнее… Эксперты говорят, что это вообще не корабль…
— Ага, — сказал Марат. — Интересно. Давайте уже, говорите. Я в списке «альфа», завтра мне выжгут память…
— Послезавтра, — поправил Директор. — По закону осужденному дается двадцать четыре часа для приведения воспоминаний в порядок… Но ты прав, я ничем не рискую. Слушай.
Нашли нечто. Квазиживая конструкция весом в триста тысяч тонн… Только уже неживая. Все ткани давно мумифицировались. Десять километров в поперечнике. Внутренности покрыты знаками в двоичном коде, логика шифра та же, что и в Атласе… Судя по всему, Родня развивалась по тому же пути, что и мы. Биотехнологии. Однажды они отказались от индивидуальных тел. Жили парами: два сознания в единой биологической конструкции, она же и есть корабль… Тот, что мы нашли, дохлый. На сигналы не реагирует. Это мертвец, при жизни имевший две души. Ему несколько тысяч лет, он давно летит, там ничего нет… Представь себе это существо… Оно должно было быть бессмертным. Авторегенерация, замкнутый цикл жизнеобеспечения… Потом что-то случилось, и два сознания решили, что больше не хотят жить…
162 
