60 
– Откуда ты знаешь?
– Мне позвонили.
– Я ничего не слышала.
– Разумеется. Телефон имплантирован в мою ушную раковину.
– Дурак, – констатировала Илона. – Скажи просто: телефон вставлен в голову.
– Хорошо. Телефон вставлен в мою голову.
– Какая гадость.
– Почему гадость? По-моему, очень удобно.
– Дурак. Что тут удобного? Ты лежишь с девушкой, тебе хорошо – и вдруг в голове звенит звонок… Ужасно.
– Ничего не поделаешь. У меня работа.
Илона снисходительно улыбнулась:
– Тогда иди работай.
– Сначала мы закончим.
– Ты сказал, случилось что-то важное.
– К черту все важное. Я не собираюсь отказываться от удовольствия. Это глупо и не по-мужски. Пусть весь мир рухнет, но мы должны закончить.
– О Боже, – простонала Илона. – У вас, людоедов, все так сложно! «Мир рухнет»! Откуда ты знаешь, что он рухнет?
– Я журналист. Я знаю многое.
– Только не гордись собой так сильно.
– Хорошо.
– Тебе удобно?
– Да.
– А так?
– Еще удобнее.
– Мне все говорят, – гордо сказала Илона, – что я приятная.
– Прекрати. Я не хочу слышать про «всех».
– А что тут такого? У тебя есть жена, у меня – другие мужчины.
– Например, Моисей, – подсказал Герц.
– Моисей не мужчина, – строго поправила травоядная. – Он «друг». Ты не поймешь. Я ему должна. Он – мне. Это у людоедов никто никому не должен. А здесь, внизу, другие правила. И вообще, это тебя не касается. Хочешь, я сделаю вот так, а потом вот так, и ты…
– Хочу. Сделай.
– И еще вот так. Людоеды этого не умеют, правда?
– Правда. Не умеют.
– Только ты сначала расслабься.
Он дрожал, хрипел, он прокусил себе губу, он задохнулся и даже, наверное, на какое-то время отделился от простыней и воспарил, невесомый. А за стеной кто-то продолжал извлекать из губной гармошки красивые и печальные звуки.
Садясь в такси, огляделся. Поискал серый «кадиллак», не увидел. Впрочем, они могли сменить автомобиль. «К черту их, – решил он. – Еще раз увижу – выдерну из штанов ремень и пряжкой по пластиковым мордам… Чтобы не разрушали персональный психологический комфорт».
Правда, копить злобу не хотелось. Лениво было. Савелий устроился полулежа на заднем сиденье. После визита к бледной подруге ему нелегко давалось возвращение к обычной жизни – быстрой, активной, требующей мыслительных усилий и мгновенных реакций. Людоедский мир с его страстями раздражал и утомлял, в постели Илоны было проще, спокойнее и приятнее: главное, чтобы у изголовья стояло несколько бутылок воды, остальное не имело значения.
Несколько недель назад Герц нашел способ переключения: чтобы сравнительно безболезненно выбраться из травоядного мира, надо прочитать хотя бы полстранички из Священной книги травоедов.
Вздохнул, оглянулся. Ничего подозрительного. Набирая скорость, машина выбиралась к въезду на северо-западную эстакаду, ультрасовременную, законченную меньше года назад: тридцать полос первоклассного резиноасфальта, аварийные и технические лифты, тысячи контрольных видеокамер. Тут невозможны пожары, столкновения и вообще какие-либо нарушения порядка. Через каждые пятьдесят метров в воздухе парили голографические дацзыбао: «Пей байкальскую воду и процветай», «Проект «Соседи» – лучший способ прожить тысячу жизней».
Если китайцы перестанут платить, подумал Савелий, это техногенное чудо будет последним сооружением здешней цивилизации самодовольных сибаритов.
«…Сильным мира сего, князьям и мужьям государственным скажи: плачьте и бойтесь, ибо кончилось ваше время. Не возьмете ничего с подданных своих. Давно уже все взято, кроме праха, который внизу, и света прозрачного, который наверху. Не обложить вам податью тех, кто тянется к лучам желтой звезды. Не пополнить ряды воинов своих. Никогда не станет воином и солдатом стебель зеленый, даже если б захотел, и не пойдет по приказу вашему убивать себе подобных, даже если б убивали его самого. Ибо стебель не сражается, но растет.
Купцам, ростовщикам и менялам скажи: бойтесь и плачьте, ибо кончилось ваше время. Давно уже вами куплено все и все продано. А иное тысячу тысяч раз куплено и продано. А иного еще не существует, а все равно куплено и продано. Но не купить и не продать вам праха и света прозрачного. У последнего нищего есть весь прах вокруг него и весь свет прозрачный над ним. Скажи им так и повтори, если не поймут: плачьте и бойтесь, все можете обменять на металл желтый, но желтую звезду не обменяете.
60 
