Последние отзывы

  38  

И что видит стрелок со своей позиции? Разбитое и полуобгоревшее здание штаба? Суперская цель!

Обвалившиеся стены казармы охраны?

Ну, да, делать ему больше нечего, как на развалины смотреть…

Санчасть… санчасть! Мы с подполковником заходили… через боковой вход, его с опушки не видно! А вот «уазик», высадив нас, отъехал на стоянку… вот она, точнехонько напротив основного входа, он же — выход! То есть, по логике вещей, начальство отсюда и выйдет… сюда же его потом и затащат.

Ага, а вот того, что мы из госпиталя тем же, боковым, путем выйдем и ножками потопаем, снайпер явно не ждал! Не должны старшие офицеры гарнизона пешком ходить! Особенно если их машина присутствует рядышком…

Стало быть, нас он караулит.

— Вы снять его можете?

— Не факт, — покачивает головой Гадалка. — Я же только засветку от прицела зафиксировала, его самого не видела. Он где-то на опушке лежит, замаскирован хорошо, никак иначе себя не обозначает. В оптику его не видно. Если выстрелит — другое дело, тут мы его на раз-два срисуем. Но он не будет стрелять, пока не увидит цель.

Эх, «Сжатие» бы сюда! Мы б этого деятеля моментом поджарили бы! Отработала бы установка по оптике — и тащи его, охреневшего от такого подарка, на ручках.

Но этой установки у нас нет… Много чего нет. Хотя…

— На опушке, говоришь, лежит? Отсюда — как далеко?

Сержант Горяев, присев около АГСа, подкручивает маховики наводки.

— Так… Ну вроде бы все… Стреляем, командир?

Горяев — мастер стрельбы из подобного вооружения. В свое время в Чечне наблюдал я таких вот спецов…

Мы гоняли этого типа по заводу уже несколько часов. Что уж это был за фрукт — бог весть. Но кровушки он (в прямом и в переносном смысле) попил изрядно! Хитрый и ловкий, он никогда не стрелял из одного и того же места. Выбирал позицию умело, хорошо маскировался и терпеливо ожидал своей цели. Стрелял он только по машинам и всегда одинаково. Даст две-три короткие очереди — и сваливает. А стрелять он умел… Плюнуть на него и ездить в обход? Можно, но на прилегающих дорогах постоянно возникали взрывоопасные сюрпризы, и просто так проехать там никому еще не удалось. Только колонной, с инженерной разведкой и сопровождением. Так что простая поездка превращалась в войсковую операцию. А вот на этой дороге мин не ставили, да и понятно почему. Так что ездить по ней можно было разве что на бронетранспортере. Под броней. Рискуя, в случае подрыва, потерять сразу многих.

На доставшего всех стрелка неоднократно организовывались засады, его пасли опытные разведчики — мастера своего дела. Фигушки! Он не приходил, каким-то звериным чутьем ощущая опасность.

Не единожды озверевшие пассажиры, словившие очередь, устраивали форменные облавы. Завод прочесывали, поливая огнем и забрасывая гранатами все подозрительные места — без толку. Его даже видели мельком. Издалека. Стреляли, естественно… Но без особого эффекта. Только и пользы с тех облав, что удалось понять, каков он из себя. Роста невысокого и щуплый. Ничего другого разглядеть не удалось.

Вот и нас, как до этого многих, отрядили на поимку надоевшего всем злодея.

Завод растянулся почти на километр. В свое время сюда щедро понасовали всевозможного бабахающего металла, вышибая засевших боевиков. И теперь здесь вполне можно было снимать фильм про Сталинград — антураж вполне соответствовал.

Мы подползли сюда затемно, протопав до этого пешком около пяти километров. Машины к заводу не подходили, начальство резонно полагало, что за дорогой могут посматривать и такой факт обязательно отметят. Пришли машины груженые, а ушли пустыми. Стало быть, люди где-то вышли… Добравшись до завода, мы заныкались и стали ждать. Стрелок не показывался уже дней пять, так что шанс на его появление был. Но первый день ожидания никакого успеха не принес. Второй — тоже. В очередных радиопереговорах проскользнула мысль — ушел злодей…

Но он не ушел. Уже начало светать, когда нас всех сдернула с мест автоматная очередь. Короткая, в три-четыре патрона. Еще одна… В ответ с дороги шарахнул нестройный залп чуть не из нескольких десятков стволов.

Ага, почерк неведомого стрелка! Теперь главное под свои пули не подставиться, а то с дороги лупят, что называется, от души!

Первые очереди прозвучали чуть левее того места, где я лежал. Оценив обстановку, командир тотчас послал одну группу правее, чтобы отрезать стрелку возможность отхода вдоль дороги. Хоть этот путь и являлся самым рискованным — шанс словить случайную пулю был слишком высок, но тем не менее он выводил отступающего в густой кустарник, подобравшийся вплотную к территории завода. Вторая группа рванула влево — отрезать путь отхода в глубь разбитых корпусов. Там тоже хватало всяческих ухоронок.

  38