Последние отзывы

  42  

– Это потому, что молоко сливают в море, – сказал доктор, облизнувшись. – В смысле, чтобы дорожало.

– Лучше б нам отдавали, – проворчал ветеран.

– Бесплатное молоко бывает только при коммунизме! – заметил младший из акробатов.

– Не дай бог! – воскликнула учительница. – Пусть выливают, лишь бы только не было коммунизма! Я слыхала, что при нем запрещено танцевать на улице и торговать жевательной резинкой! На что же тогда жить?!

Джо опасливо поглядел на Краслена, но тот сдержал себя. Может быть, в конце концов он все-таки не вытерпел бы и сказал танцовщице все, что думает насчет буржуазной пропаганды, но дискуссию прервал отряд полиции:

– Пошли вон, оборванцы! Ну-ну, живо, нечего тут отираться! Ничего вам не перепадет! Сейчас по этой дороге поедет премьер-министр, и вас на тротуаре не должно быть! Всем понятно?! Быстро по домам!

– А у меня нет дома! – выкрикнул доктор.

– Ну так пойди заработай на него, – выдал жандарм излюбленную фразу всех богачей.

…Через несколько минут спрятавшиеся за углом Джо и Краслен наблюдали респектабельный черный паккард, мчавшийся, поднимая клубы пыли, в окружении десятка полицейских на мопедах. Разбрасываемые повсюду листовки были озаглавлены «Я привез вам мир!». В них говорилось о том, что Огржицкий край маленькой юной страны Вячеславии давно хотел отделиться, и вот теперь добрый Чертинг, посоветовавшись со столь же добрым Колбасье и относительно добрым Шпицрутеном, признали его независимость. Через час после этого в край вошли брюннские войска, и огржичане единогласно признали свое добровольное и несомненно демократическое вхождение в состав фашистского государства. Возвратившийся домой Чертинг гордо рапортовал о том, что опасаться агрессии Шпицрутена ангеликанцам больше нет никакой нужды.

– Бросить бы в него бомбочку, а? – тихо сказал негр.

– Что за мелкобуржуазное народничество?! – скривился политически подкованный Кирпичников.

Под вечер им – вернее, Джордану – повезло и вовсе невероятно. Негр нашел постоянную работу. Он изъявил готовность получать на шиллинг в неделю меньше, чем предыдущий работник, и был принят разнорабочим на авиагазолиновую станцию, расположенную на крыше девяностотрехэтажного Брук билдинга.

– Это надо отпраздновать! – заявил Джо.

Но отпраздновать не удалось. Вернувшись в хижину, они обнаружили там подругу Джессики, пришедшую поплакаться о своей горькой судьбе: молодую негритянку только что уволили с фабрики Памперса. Отмечать свое приобретение, глядя на ее потерю, казалось неудобным. Слово за слово – и негры не заметили, как стемнело. А ведь Джессике еще нужно было вернуться к хозяевам! Краслен вызвался проводить ее.

Половину дороги молодые люди прошли молча. Негритянка, похоже, о чем-то думала, а Краслен никак не мог подобрать подходящую фразу для начала беседы. Предательство Буерова и собственное двусмысленное положение почему-то отодвинулись на задний план. Теперь самым важным для Краслена стало найти правильные слова для разговора с новой классовой соратницей.

– Хорошая погода, – заявил он наконец.

Девушка не ответила.

– Надеюсь, и завтра будет не хуже, – прибавил Краслен новую банальность.

– Что? – рассеянно переспросила Джессика. – Извини, я прослушала, что ты говорил. Все думаю об Алисии. Что она будет делать без работы, бедняжка? И чего ради этот сумасшедший Памперс вздумал увольнять по десятку лучших работников ежедневно?!

– Ежедневно?

– Ежедневно и совершенно беспричинно. По крайней мере, так говорит Алисия.

«Памперс, – подумал Краслен. – Где-то я слыхал эту фамилию…» В беседу подруг он не встревал, так что не имел понятия ни о подробностях увольнения, ни даже о профиле фабрики. Вслух же предположил:

– Может, этот Памперс приобрел какие-то машины, заменяющие людей? Или секретных роботов, которым не нужно платить деньги?

– Какие еще новые машины в наше время?! – хмыкнула Джессика. – Кризис, он и для буржуев кризис. Впрочем, у Памперса, говорят, дела шли более-менее. Похоже, он просто сошел с ума и от нечего делать решил разогнать один цех.

– А почему он увольняет людей одного за другим, а не всех скопом, если уж ему так вздумалось?

– Откуда мне знать?! Может быть, хочет избежать огласки… Репутацию свою бережет, мороженный король, так его, эдак…

– Что? Мороженный?

Кирпичников вдруг вспомнил. Жилячейка. Пятеро соседей. Чай. Пялер с газетой: «Глава ангеликанского правительства накануне принял у себя владельца фабрик эскимо Рональда Памперса. Тема беседы не разглашается…»

  42