45 
Санни рассмеялась, хотя сердце ее болезненно дернулось.
— Не может быть. Он самый терпеливый человек на свете.
Бенни взглянула строго.
— Он не будет ждать вечно, Санни.
Сердце Санни замерло.
— Я и не прошу.
— Так тогда о чем ты его просишь?
Сказать было нечего.
Бенни переместилась на стуле поближе к Санни, взяла ее за руку.
— Хоть я уже и старуха, но настоящую любовь вижу издалека. Не позволь ему уйти. Ты лучшее, что у него было. — Выпустила руку и поднялась с неожиданной легкостью. — Помни. Ну ладно, с кем в этом музее мне поговорить относительно списка гостей и тому подобного?
Санни собралась, нажала кнопку вызова Винсента, который появился с похвальной быстротой.
— Да, мисс?
— Не могли бы вы проводить миссис Д’Анжело в кабинет Мэри Энн? — Обернулась к маме Бенни и, повинуясь импульсу, кинулась ей на шею. — Ты — самая лучшая, мама Бенни, — прошептала той в ухо. — Вы все. Я никогда не забуду, что вы для меня сделали. Чем стали для меня.
Винсент неодобрительно кашлянул, но Санни пренебрегла его завуалированными призывами к приличию. Тогда он величественно развернулся, готовый провести Бенни к помощнице Фрэнсис.
— Если появятся вопросы, то обязательно позвони мне.
Но Бенни уже беседовала с Винсентом. Тот послушно отвечал на вопросы о его семье и происхождении. Санни опустилась в кресло. Извечным семейным ценностям не требовалась ее помощь, чтобы проложить путь к самому черствому сердцу.
* * *
Две недели. Ник мерил шагами холл. Именно столько времени прошло с момента обращения Санни к Д’Анжело за помощью в деле организации банкета. Две недели лихорадочных телефонных переговоров и нарастающего недоумения по поводу их зашедших в тупик отношений. Большинство деталей обговаривалось на уровне ее персонального секретаря, так что это никак не способствовало их с Санни сближению. Мама Бенни твердила о долге Санни перед семьей, о ее высокой ответственности. Ник мечтал лишь о встрече с нею. Она ему просто необходима — ясно, как день. Но она словно на другой планете. Он знал — Санни завалена работой. Но пусть бы она выразила хоть малейшее огорчение — Ник старался не думать об этом. Он и сам был занят больше обычного. Карло заявил, что к концу лета намерен уволиться — Ник понятия не имел, кем его заменить. Би Джей последнее время тяжело переносила беременность, чуть не каждый день ходила к врачу. Нику казалось, что его рвут на части.
Ему бы радоваться, что Санни слишком занята и, в нынешней тяжелой ситуации, не обременяет его еще и дополнительными проблемами. Но она необходима ему! Больше, чем когда-либо. Он чувствовал пустоту. Пустоту, которую нечем заполнить.
Он не сообщал Санни относительно Карло или Би Джей. Ей достаточно собственных забот. Хорошо зная ее натуру, он понимал, что она тоже, скорее всего, не все рассказывает ему, оберегая от излишних огорчений.
Господи, пусть так и будет. Потому что его решение принято.
После намеченного на сегодня празднества он ее отыщет. «Нет» в качестве ответа его никак не устроит. Остаток ночи они проведут вместе. Он скажет, что любит ее. И, если получится, как задумано, найдет способ не расставаться больше. Жить без нее, как сейчас, не получится.
«Господи Боже, — молился он про себя, рассеянно следя за гостями, понемногу заполняющими зал, — пускай она думает так же».
* * *
Четырьмя часами позже Ник практически смирился с поражением. Ему так и не представилась возможность поговорить с Санни, зато он мог наблюдать за ней. Выглядела она сногсшибательно. Забранные назад и вверх волосы открывали гордый изгиб шеи. Платье небесно-голубого цвета сидело как влитое. Она улыбалась, танцевала, очаровывала всех присутствующих. Мужчины стремились оказаться поближе, женщины мечтали быть на ее месте. Не удивительно.
Ник пытался убедить себя, что Санни просто выполняет свой долг перед семьей, пока случайно не услышал ее деловой разговор с группой джентльменов. В своих черных фраках те казались нелепыми пингвинами, столпившимися у предмета своего любопытства. Глаза Санни сияли. Голос звучал страстно. Каждый жест убеждал, что она совершенно увлечена тем, что делает, целиком отдавшись любимому занятию. Надо быть слепым, чтобы не видеть этого. Она наконец нашла свою цель в жизни.
И хотя при виде такого увлечения работой его сердце болезненно сжималось, он не мог не чувствовать и другого. Гордости. Громадной гордости. Это его Санни царствовала в зале, полном расфуфыренных важных персон. Они заглядывали ей в глаза, пытались привлечь внимание, проталкивались ближе. К его Санни. Их Санни.
45 
