159 
— Пора есть перекус.
Перекусили — «завтраком туриста» и сладкими галетами с чаем из китайского термоса криптозоолога. Игорь с Костей ели молча, а вот Попков заметно нервничал, вставал вместе с кружкой, постоянно порываясь пройти вперед, оценить опасность…
Отсюда они шли чуть ли не на цыпочках, но достаточно быстро. Лишь рыжая от песка и ила вода небольшого ручейка заставила группу один раз сменить режим движения — топкий берег с предательским «чмоком» плотно захватывал обувь идущих. Почти на выходе к предполагаемому месту нахождения базы пиратских эмиссаров уже Константин потребовал остановиться и проверить готовность оружия еще раз.
Разглядывая местность, Игорь попытался поставить себя на место членов бандитской группы, имевших вполне определенные задачи и намерения. Предусмотрительные и расчетливые люди должны были выбрать позицию, которая позволила бы им занять господствующее положение при приближении любого объекта с моря и одновременно давала бы им надежное укрытие. А еще они должны были иметь возможность скрытно отступить к скальному массиву, где можно спрятаться в расщелинах.
Сама база была неплоха для этих широт.
Ранее принадлежавшая, скорее всего, одному их научно-исследовательских институтов, в превеликом множестве работавших на побережье, она была перевезена после ликвидации в 90-х почти всех научных станций и установлена уже тут, на новом, по настоящему востребованном месте… Надежно сделана, грамотно собрана, разумно установлена и привязана к рельефу местности. Центральный дом был именно домом, хоть и маленьким — старое рубленое строение из почерневших от времени бревен, наверняка повидавшее немало судеб, событий и случаев. Лет пятьдесят избе, никак не меньше. Это сооружение — явный старожил. Может быть, немцы его и сделали.
А бревна-то те еще, явно «балановские»! Из сплавного леса — «баланов». Этот лес, заготовленный заключенными по всей сибирской тайге, по многочисленным протокам попадал в Енисей. Дальше в виде огромных плотов он плыл по реке на север, в порты Игарки и Дудинки. В портах плоты разбирали и баграми таскали бревна берег. Работа требовала немалой физической силы и ловкости. Толстые, в обхват, намокшие бревна часто срывались и устремлялись вниз. Там их уже никто не ловил, а дальнейшее путешествие древесины вдоль побережий было непредсказуемым.
По обеим бокам рубленой избы к ребристым стенам прислонились типичные геологические балки, один слева и два, заведенных под единую крышу, справа. Там скорее всего, стоит зимой снегоходная техника, хранятся моторы, складируется ГСМ и топливо. Чуть в стороне и повыше — одинокое сооружение с длинной трубой, крепенькая аккуратная баня. Это правильно, камней и плавника здесь навалом.
Двора, как такового, естественно нет. Лишь летний стол с двумя скамейками да кострище с решеткой (живой огонь — это тепло, греющее душу!), мангал, навес для плавника, какие-то веревки и провода — белье сушить?
И что характерно, нет неприглядных следов той необъяснимой имущественной разрухи, неизбежно возникающей в тех северных местах, где хоть недолго пожил человек российский. Прямо рядом с жильем обычно валяются какие-то ящики, бревна, куски железа, сломанная техника и прочий хлам. Мусор не складируется в одном, строго отведенном месте, а копится паскудного вида кучами сразу в нескольких местах. Вокруг куч разнообразного мусора блестят лужи горюче-смазочных материалов, какие-то убогие, сколоченные из первых попавшихся под руку досок, постройки. Кажется, человек сделал все, чтобы его существование здесь стало безрадостным и невыносимым. Такое впечатление, что обитатели северных зимовий уже при поселении, заранее дают зарок «когда-нибудь все это убрать»…
Отчего так происходило? Не от того ли, что все это имущество было не просто государственное, то есть, ничейное, а сверхлимитное, не подлежащее, по большому счету, ни возвращению на базовые склады, ни учету? Нет ли здесь парадокса отличного снабжения? Ведь на развитие Севера ранее денег не жалели, снаряжение и оборудование, амуницию и провиант отваливали полной мерой — вот и пусть лежит! Авось пригодится. Если нет, так и спишут в небытие по акту, дело привычное.
Здесь же чувствовалось хозяйская рука, строгий учет денег и вверенного имущества. Еще бы, — долговременный проект затеян! Базовая точка для организации слежения за караванами. Отсюда и разъезжай по окрестностям, насколько ресурса и характеристик имеющейся мобильной техники хватает, и расставляй локационные станции-шпионы… Это организация, и серьезная. Эти, пожалуй, и вахтовый метод освоили, и схему снабжения, доставки. Авиацию вряд ли использовали, здесь каждый борт на счету и на виду, а вот катером — пожалуйста! Запросто можно пройти, что бы незаметно миновать и полуживую пограничную заставу на Эклипсе, и самую северную, что на Челюскине. Впрочем, не исключено, что они пользовались и левыми авиарейсами, ведь деньги — универсальный ключик для доступа к транспортным возможностям. Да и подводная лодка сюда наверняка уже захаживала, по следам немецко-фашистских «первопроходцев», так сказать…
159 
