89 
В конце таиландского квартала я зацепился взглядом за вывеску харчевни с названием «Dim Sum» и невольно сбавил ход — вот какие запахи, зуб болит, а аппетит прет!
Бирманский район отличался от тайского одеждой жителей и домами.
Позже я узнал, что именно в этом районе люди чаше всего обращаются к традиционному костюму, в остальных районах царит полный микс. Старики Новой Мьянмы сидели возле глиняных стен в характерных куртках с застежками. Женщины на улицах — в несшитых юбках-лонджах, спереди завязанных узлом. Головные уборы местных тоже приметны — повязки с узлом на боку или красные шапочки на каркасе.
Возле бирманской «стоматологии», с трудом втиснувшись в закуток между домами, грелась на полуденном солнце старая желтая «Импреза». Вопреки шанхайской традиции выполнять все крупные надписи только на английском языке на вывеске «стоматолога» не имелось вообще никаких надписей. Был нарисован зуб. Большой, белый, идеально чистый и без признаков кариеса, но безжалостно вырванный пририсованным рядом серебристым хромированным инструментом: просто непонятно, за что такой красавец пострадал.
Нам сюда!
Шагнув вниз на три ступеньки, я, потрясываясь, зашел первым, а следом за мной и Zicke втянулась в полумрак помещения.
Пахнет камфарой.
Воплей не слыхать.
Орудие пыток пока не жужжит.
Я чувствовал себя героем фильма ужасов.
Если бы не поддержка Ленни — боюсь, не осилил бы нервной нагрузки.
На звон колокольчика вышла приветливая восточная смугляночка в застиранном, но чистом белом халатике, моментально оценила ситуацию, выспрашивать не стала: просто пригласила, без малейшего восточного акцента:
— Прошу вас, пройдемте, Дэчин ждет вас наверху.
Все происходило быстро. Бирманца звали вовсе не Дэчин, это у них просто «хозяин». Господин Бо Те Мун был одет традиционно, невысок ростом, улыбчив, а по-английски — ни в зуб, пардон, ногой. Так что я общался с милой ассистенткой. Она и усадила меня в уникальное двухсекционное зубоврачебное кресло из плетеной лозы. Господин Бо глянул мне в рот, что-то резюмировал, ассистентка вытащила баллончик с длинным распылителем и три раза прыснула на больной зуб.
— Это снимет вашу боль, пока господин Бо готовит инструменты, — пояснила медичка и отошла к столику возле большого шкафа.
Зубодер тем временем занялся странным делом — достал кусок крупной наждачной бумаги и начал возюкать по губкам-захватам страшных гнутых щипцов, точь-в-точь как на вывеске. Опять что-то просипел.
— Вам анестезия нужна?
Первым моим порывом было неудержимое стремление вскочить и удрать куда глаза глядят!
«Восьмерку» без анестезии! Двум моим приятелям «восьмерку» удаляли — наслушался ярких рассказов… Заметив мое смятение, девица торопливо пояснила:
— Простите, я немножко не так сказала — вам какая анестезия нужна? «Стандарт» или «комфорт»? Последняя гораздо дороже.
Елки, милое дите… Я б тебе…
— «Суперкомфорт»! — промычал я, показывая ей пухлый кошелек.
Интересно, что это значит? Стакан теплой чачи в первом случае и сигаретка анашки плюсом во втором? Но переживал Федя напрасно. Ассистентка подошла к креслу, открыла мне пошире рот и быстро обколола уже онемевшую десну вокруг больного зуба. И традиционно выгнала в коридор ожидать достижения полного эффекта, где сидела и переживала за своего разлюбезного сердобольная Zicke.
— Чет ты какой-то испуганный, чувак! — заботливо сказала она.
— Спасибо, родная…
В кресле меня обмяли за плечи, усаживая поглубже, живодер наклонился над Федей с наточенным инструментом, ассистентка неожиданно накинула мне на лоб широкий ремень и притянула к подголовнику. Щас я умру.
— Не двигаться! Вы не успеете досчитать до десяти.
Какой там считать! В челюсти захрустело, заскрипело, закачалось, зловещий бирманец ощутимо напрягся, по-бойцовски вскрикнул, голова моя дернулась.
Чпок!
— А-а-ам! — Юная медсестра тут же заткнула образовавшуюся дыру тампоном, остро пахнущим медициной.
— Все!
Ух ты… Хорошо-то как! Ну елки… Молодец бирманец, всем его советовать буду. Вечерами, у камина, говорить поседевшим соратникам: «Вот, помню, был я как-то в Шанхае. Так там зубной врач один есть, господин Бо. Это, скажу я вам, друзья мои, голова. Не чета нашим конова…»
Расплатившись за отличную работу свободно конвертируемыми фуелами, я получил сдачу местными карточками и спросил:
89 
