Но сколько еще времени ей удастся хранить свою тайну? Месяц? Два? А что потом? Рано или поздно придется во всем признаться Грегори. И как он поступит? Выгонит ее? Или позволит остаться? Ей и ее ребенку?..
Может быть, Уинстона Догерти тоже нужно поставить в известность?
В любом случае слишком долго держать в секрете беременность не получится. А значит, Йен о ней узнает — и наверняка почувствует, что его предали.
Она просто не стоит его. И никогда не стоила.
У нее не осталось шанса доказать ему свою состоятельность как личности, достойной уважения. После затянувшегося дождя солнце не выглянет.
Сандра тяжело вздохнула, вернулась к себе и улеглась в постель. В голове было пусто, на душе тоскливо…
А в Лондоне тем временем Рудолф Эшвуд получил вожделенные сведения. Когда человек добивается известности, всегда найдется кто-то, кто считает, будто счастливчик не по праву занял его место, и начинает люто ему завидовать, ища в его биографии всевозможные просчеты и грехи. Отыскать злопыхателя среди коллег Йена Кейси Эшвуду удалось не сразу. Зато когда его люди вышли на него, разозленный супруг получил все сведения о том, что было и даже чего не было в жизни обидчика.
Сопоставив факты, включая и странную дружбу Йена Кейси, Нейла Конахью и ставшего не менее ненавистным Рудолфу Уинстона Догерти, уходящую корнями в далекое прошлое всех троих, он вычислил место, где может скрываться его жена. Это обошлось Эшвуду в порядочную сумму, но дело того стоило. Сначала он, не медля ни секунды, решил вернуть неверную жену и поступить с ней по своему усмотрению, А потом дойдет черед и до этого Кейси…
Хотя, кто знает, может быть, сама мысль о том, что Сандра снова в моей власти, послужит для выскочки тягчайшим из наказаний, злорадно усмехаясь, думал Рудолф.
10
Стрекот приближающегося вертолета, различимый даже сквозь завывание ветра, разбудил Сандру, и она очнулась от короткого послеобеденного сна. Йен, подумала она, и сердце ее бешено забилось. Неужели он передумал и все-таки прилетел к ней? Но почему же тогда не предупредил Грегори? И не мог же он так быстро здесь оказаться…
Тем более что написал: «Как хочешь»…
На смену удивлению пришло крайнее беспокойство. При штормовом ветре очень трудно приземлиться даже на самолете, а вертолет еще более неустойчив в воздухе. Ураган поднялся рано утром — к счастью, рыбаки как раз успели вернуться в гавань, — и сейчас на острова обрушился шквальный ветер с дождем, а серые волны вздымались так высоко, словно собирались затопить дома и всех его обитателей.
Сандра вскочила с кровати и выбежала из комнаты. На улице под проливным дождем толпились жители Тир Тайрнгир и кричали, указывая на небо:
— Он падает, падает!
— Его сдувает в сторону!
— Кто это может быть?
Вертолет пытался зависнуть над сушей, но его упорно сносило в море.
Опытные рыбаки уже бросились к причалу и спустили на воду спасательную лодку. Никто не сомневался, что падение вертолета неизбежно, и помочь несчастным не было никакой возможности. Оставалось надеяться, что кто-нибудь сумеет выжить после катастрофы.
Прошло несколько секунд, хвост вертолета задрался вверх под неестественным углом, мотор словно сбился с ритма — и машина, как опытный ныряльщик, ушла в пенящуюся воду.
Сандра вскрикнула от ужаса и схватилась за сердце. Неожиданно на нее накатила тошнота, и она чуть было не распрощалась со своим обедом. Боясь упасть в обморок, молодая женщина опустилась на мокрый холодный валун, уткнула голову в колени, всеми силами стараясь удержаться на краю реальности.
В таком состоянии ее отыскала Виктория, обняла за плечи и увела в дом. Усадив молодую женщину в кресло на кухне, экономка заварила успокоительного травяного настоя и подала ей.
— Это не мог быть Йен? — с трудом глотая воздух, спросила Сандра.
— Нет, мистер Йен никогда не полетел бы в ураган. Он опытный пилот и знает, что штормовые предупреждения делают не зря. — Виктория заставила ее выпить ароматного напитка и продолжила: — Вертолет частный. Наверное, кто-то сбился с курса, и им даже не хватило ума связаться с нами. Мистер Грегори помог бы с посадкой.
Сандра уже успела заметить, что северные жители не особенно жалуют праздных бездельников, которые ради собственной прихоти или по безалаберности причиняют неприятности себе и другим.