Во время бурных объятий повязка поручика съехала, обнажив вполне здоровый, но несколько посиневший от синяка глаз. Соня тотчас заметила такой казус.
— Ой, что такое?! — буквально взвизгнула она. — Вы тоже хотели меня разыграть! И вас моя сестрица наняла? — негодовала она, задыхаясь от волнения.
— Помилуйте! Все совсем не так! — пытался оправдаться Альберт, прилаживая повязку обратно на глаз. — Мне и в голову не приходило посмеяться над вами. Только сегодня я узнал от Самойлова о том, что вы должны связать свою судьбу с одноглазым мужчиной. Но я-то ношу повязку уже несколько дней. — Он в сердцах сорвал повязку с глаза. — Смотрите, смотрите, у меня — синяк. Или, простите за фамильярность, — фингал. Не мог же я появиться в приличном обществе в подобном виде. Я даже на службу ходить не могу! А вы говорите: разыграть! Я никогда бы не посмел! Я… я… люблю вас!
Соня смотрела на Альберта широко раскрытыми глазами, не мигая. Единственной мыслью, которая пронеслась у нее в голове, было: «Вот и этот — не моя судьба… А может, гадание — просто глупость? Не надо думать о нем…»
* * *
Альберт помог Соне выйти из кареты и проводил до парадной.
— Надеюсь, Софья Николаевна, все случившиеся недоразумения не помешают нам встретиться на балу у фон Визенов?
Девушка кивнула и, посмотрев Альберту в глаза, сказала:
— Я непременно буду у баронессы. Она прислала приглашение папеньке и всему нашему семейству. Так что до встречи, Альберт Вениаминович! — Она протянула руку для поцелуя и улыбнулась. Поручик затрепетал от любовного томления и страстно прильнул к прелестной ручке.
Соня вошла в дом, скинула шубу на руки горничной и начала развязывать шляпку. Марфуша расшнуровала барышне меховые сапожки.
— А что моя сестрица, Елизавета Николаевна, дома ли? — поинтересовалась Соня.
— Дома, барышня, дома… От нее только что Станислав Федорович ушли-с…
«Это хорошо. Просто прекрасно!» — подумала Соня и приказала:
— Приготовь мне чаю.
— Сию минуту, Софья Николаевна.
Соня, не переодеваясь, попила чаю, пытаясь собраться с мыслями. Придя к себе в комнату, она приказала Марфуше переодеть ее в домашнее платье, а затем отправилась к сестрице.
Лиза сидела в кресле и читала сентиментальный модный роман.
— Добрый вечер, Лиза!
Сестрица вздрогнула от неожиданности.
— А, Соня… Чего тебе?
Соня села на стул напротив сестры.
— И как роман? Интересный? — поинтересовалась она.
— Да… Излишне сентиментальный. Ты наверняка по делу? Не так ли? Давно ты ко мне просто так не заглядывала…
Соня удивленно вскинула брови.
— А ты что, нуждалась в моем обществе?
— Я слышу в твоем тоне сарказм, сестрица? Ты не в духе или «барон» нашел другую барышню? — наигранно поинтересовалась Лиза.
И тут Соня не выдержала.
— И долго ты собираешься играть свою комедию?
Настала очередь Лизы удивиться:
— О чем ты? Не понимаю…
— Все ты прекрасно понимаешь! Как ты могла позволить такую жестокую шутку? — негодовала Соня.
Лиза опять удивилась:
— Право, сестрица, если у тебя дурное расположение духа — иди к себе и почитай, знаешь ли, чтение хорошо успокаивает и восстанавливает трезвость мысли.
— Ты, я вижу, уже восстановила трезвость мысли, когда нанимала проходимца барона! Как ты могла?!
Лиза встрепенулась и закрыла книгу.
— Откуда ты взяла весь этот бред? — Она внимательно посмотрела на сестру и с удивлением и разочарованием обнаружила, что перед ней сидит вполне взрослый самостоятельный человек, а не наивная девочка, которой Соня считалась еще совсем недавно.
— Рассказывай все сама! — твердо проговорила Соня.
Лиза усмехнулась:
— Или что? Маменьке с папенькой доложишь?
— А вот и доложу!
— Тогда тебе придется признаться, что вынудила Марфушу гадать перед Рождеством, — парировала Лиза.
— Пусть так. Я расскажу все маменьке, она поймет. Это папенька против гаданий и всякой там ворожбы. А маменька наверняка по молодости лет гадала…
— Ха-ха! — рассмеялась Лиза. — Ты маменьки прямо так и скажи! Да и вообще я буду все отрицать: мол, ты все сама придумала, потому как Станислав Федорович предпочел меня. А ты из зависти хочешь отомстить.
Лиза победоносно посмотрела на младшую сестру, но Сонечка не смутилась.
— А что ты скажешь, когда узнаешь, что я лично видела мнимого барона без повязки и его оба глаза совершенно целы и невредимы?! — не сдавалась Соня.