158 
— Ого, впечатляет! — воскликнула Барри.
— В этом вся Эмили, — сказала Мэлани.
— Когда вы впервые узнали, что с Эмили что-то произошло?
Мэлани сразу поникла.
— Нам позвонили среди ночи и велели немедленно приезжать в больницу. Единственное, что нам было известно: Эмили пошла на свидание с Крисом. К тому времени, когда мы приехали в больницу, Эмили уже умерла.
— Что вам рассказали о ее смерти?
— Практически ничего. Мой муж пошел опознавать… Эмили. А я… — Она взглянула на присяжных. — Я не смогла. Потом Майкл вернулся и сказал, что ей выстрелили в голову.
— И что вы подумали, миссис Голд? — мягко продолжала допрос прокурор.
— Я подумала: «Господи, кто же так поступил с моей девочкой?»
В зале суда повисло молчание — свидетельство искреннего горя. Присяжные слышали, как царапает бумагу ручка Джордана, как тикают часы судебного пристава, как тяжело дышит Крис.
— Вы хотя бы на секунду могли предположить, миссис Голд, что это было самоубийство?
— Нет, — решительно ответила Мэлани. — Моя дочь не самоубийца.
— Откуда вы знаете?
— А как мне не знать? Я ее мать. Она не была грустной, не была подавленной, не плакала. Она была той же чудесной девушкой, которую мы знали всегда. Она бы никогда не взяла в руки пистолет; она совершенно не разбиралась в оружии. Из-за чего она попыталась бы застрелиться?
— После смерти Эмили вам звонили из ювелирного магазина?
— Да, — подтвердила Мэлани. — Сначала я не знала, кто звонит. Женщина настойчиво просила Эмили к телефону, и это было похоже на плохую шутку. Наконец она рассказала мне о часах, которые Эмили купила для Криса, и я поехала их забрать. Часы стоили пятьсот долларов — на пятьдесят долларов больше, чем она заработала за все лето в трудовом лагере. Эмили понимала, что мы очень расстроимся, если узнаем, что она истратила такую огромную сумму на сюрприз Крису к дню рождения. Это слишком дорогой подарок, мы бы заставили вернуть его в магазин. — Она глубоко вздохнула и продолжила: — Съездив в ювелирный магазин, я забрала часы. И поняла, что таким образом Эмили подтолкнула меня к тому, чтобы более внимательно взглянуть на случившееся. — Она в упор посмотрела на присяжных. — Зачем бы Эмили покупала в подарок Крису часы, чтобы преподнести их в конце ноября, если она знала, что еще до этого покончит с собой?
Барри подошла к столу защиты.
— Как вам известно, миссис Голд, единственным человеком на карусели в тот вечер, кроме самой Эмили, был Кристофер Харт.
Мэлани бросила взгляд на Криса.
— Известно.
— Вы хорошо знаете подсудимого?
— Да, — ответила Мэлани. — Крис с Эмили выросли вместе. Мы восемнадцать лет прожили бок о бок с семьей Криса. — Ее голос стал хриплым, она отвернулась. — Ему всегда были рады в нашем доме. Он был для нас сыном.
— А вам известно, что он присутствует в этом зале, потому что его обвиняют в убийстве? Убийстве вашей дочери.
— Да.
— Вы верите в то, что Крис мог применить насилие к вашей дочери?
— Протестую! — воскликнул Джордан. — Свидетель предубежден.
— Предубежден! — чуть не брызгала слюной Барри. — Эта женщина похоронила дочь. Она может быть предвзятой, если ей этого хочется.
Пакетт потер виски.
— Обвинение имеет право вызывать любых свидетелей. Суд дает миссис Голд право поделиться своими сомнениями.
Барри обернулась к Мэлани.
— Вы верите в то, — повторила она, — что Крис мог применить насилие в отношении вашей дочери?
Мэлани откашлялась.
— Я думаю, он ее убил.
— Протестую! — закричал Джордан.
— Протест отклонен.
— Вы полагаете, что он ее убил, — переформулировала Барри слова Мэлани. — Почему?
Пару секунд Мэлани разглядывала Криса.
— Потому что моя дочь была беременна! — со злостью бросила она, забыв о предупреждении прокурора сохранять спокойствие. — Крис собирался поступать в колледж. Он не хотел, чтобы его карьеру, образование, будущие спортивные победы разрушили какой-то ребенок и провинциальная девочка. — Мэлани заметила, как вздрогнул Крис, и ее тоже стала бить дрожь. — Крис разбирался в оружии, — сухо добавила она. — У его отца был целый арсенал. Они постоянно ходили на охоту. — Она жгла Криса взглядом и говорила исключительно для него одного. — Ты вложил в пистолет две пули.
Джордан вскочил с места.
— Протестую!
— Ты все продумал. Но все-таки оставил синяки, когда она сопротивлялась…
158 
