Особенно,... 
78 
– Впервые в жизни вижу такую красоту! – восхищенно воскликнул один из добровольцев, с трудом переходя с привычного саксонского языка на галло-римское наречие.
– А он, правда, волшебный? – недоверчиво осведомился другой.
– Не сомневайтесь, – заверил их Теодорих, – этот меч – своеобразный Посланник небес. Однажды он помог мне победить даже дракона.
Колонаты с интересом воззрились на Теодориха, и тот охотно поведал им о «приключении» в Виенне. Клерет все это время стояла чуть поодаль, взирая на бывшего возлюбленного с непередаваемым обожанием. Теодорих вновь казался ей самым бесстрашным и непобедимым воином, презирающим любые страхи и сомнения. Возможно, она излишне идеализировала его, но тут уж ничего не поделаешь: любящее женское сердце способно возвести в ранг героя даже простого, ничем не примечательного мужчину…
* * *
Уже на следующий день по приказу Морвакса на площади Дуэра были сооружены незатейливые чучела и начались военные приготовления. Вооруженные гонделаками и топорами колонаты-добровольцы отрабатывали на муляжах удары, разнося и кромсая их в клочья. После трехдневной подготовки они уже почувствовали себя готовыми выступить к лесному замку в любой момент.
И вот час похода настал. Небольшой отряд добровольцев возглавили Теодорих и Морвакс – как человек, не только прекрасно ориентирующийся в родных краях и пользующийся уважением односельчан, но и сносно владеющий галло-римским наречием, на котором многие колонаты изъяснялись, увы, с трудом. Отряд выступил из Дуэра, едва забрезжил мутный зимний рассвет, и, миновав несколько примыкавших друг к другу бокажей, оказался вскоре непосредственно в лесу.
По мере продвижения вперед лесные заросли становились все гуще, но потом неожиданно сменились огромной поляной, покрытой преимущественно невысоким кустарником. По всей же северной стороне поляны распростерлись развалины старинного замка. Никто уже не помнил, кто жил в нем раньше и когда именно и кем он был разрушен, но среди местных жителей прочно утвердилось поверье, что сейчас здесь обитают сильфы – духи воздуха (как раз и предпочитающие, согласно древним легендам, подобные развалины).
Рассредоточившись и пригнувшись, дабы скрыться за низкорослыми кустами, члены отряда короткими перебежками добрались до цели. Теодорих обнажил «Разящую молнию», и по его знаку колонаты, выставив вперед топоры и гонделаки, отважно бросились к остаткам стен замка, представляющих собой ныне весьма жалкое зрелище. Увы, замок безмолвствовал, а на покрытых снегом руинах не было видно ни человеческих, ни звериных следов.
Морвакс на всякий случай громко прокричал:
– Выходи, злодей! Сразись с нами, как подобает настоящему мужчине!
Однако замок по-прежнему не проявлял никаких признаков жизни, если не считать глухого отклика лесного эха.
– Раз уж пришли, надо обыскать развалины самым тщательным образом, – распорядился Теодорих, в душе уже, однако, сознавая, что версия о лесном разбойнике в качестве похитителя молодых девиц оказалась несостоятельной.
Колонаты покинули руины замка лишь с наступлением вечера. В Дуэр они вернулись с твердым убеждением, что ни разбойника, ни тем более шайки в лесу не существует.
* * *
После неудачной вылазки прошло несколько дней. Морвакс начал уже склоняться к мнению, что, возможно, жители соседнего хутора правы и что похищения девушек связаны не с чем иным, как с гневом Ньёрба. Состояние старика Рихара меж тем резко ухудшилось, и в один из ближайших дней он умер на руках сына, унаследовавшего теперь пост дефенсора по праву.
Теодорих тем временем не отчаялся и сложа руки не сидел: активно – насколько позволяла разница языковых культур – общался с колонатами и вскоре пришел к выводу, что девушек похищал отнюдь не неведомый разбойник и не посланник Ньёрба, вервольф, а именно кто-то из представителей племени ульфов, о котором ему поведал в первый же день прибытия в Дуэр Морвакс. К тому же версию об их причастности к похищениям высказал в ходе его общения с хуторянами и еще один житель Дауэра – дряхлый полуглухой старожил. Остальные колонаты, к сожалению, мало что знали о племени «волков», и теперь Теодорих был обуреваем массой вопросов. С какой, например, целью похищались девушки? Если «волки» выкрадывали их для банального съедения, тогда к чему было прибегать к таким сложностям, как проникновение в жилые дома?! А вдруг столкнулись бы с вооруженным хозяином? К тому же в лесу и без того всегда полно зверья для пропитания: намного проще поймать кролика, нежели украсть взрослую девушку… Или, допустим, почему «волки» не похищают детей? Те ведь намного беззащитнее и их легче запугать! «Может, девушки нужны ульфам для проведения каких-то особых обрядов? – лихорадочно размышлял Теодорих. – Но тогда вероятность того, что похищенные жертвы до сих пор живы, ничтожно мала».
78 
