Особенно,... 
79 
По дороге в Расин мы с Джейком даже не прикасались друг к другу. За окнами автомобиля мелькали зеленые луга, фермы и толстые пятнистые Хольштайны. Джейк следовал указаниям, которые ему дали по телефону, время от времени вслух произнося название того или иного шоссе. Я опустила стекло и закрыла глаза. Перед моим внутренним взором продолжали чередоваться зеленый, черный и белый цвета — равнина, затейливо украшенная кисточками молодых початков кукурузы.
Мы подъехали к непримечательному серому зданию, вход в которое располагался с обратной стороны. Джейк помог мне выйти из машины и повел к двери, но оказалось, что пробраться к ней непросто — ее окружала толпа разгневанных пикетчиков. Они были одеты в черные плащи, забрызганные красной краской, а в руках держали плакаты с надписью «УБИЙСТВО». Увидев нас с Джейком, они бросились к нам, тараторя какую-то галиматью, из которой я не могла понять ни слова. Джейк обнял меня за плечи и втолкнул внутрь.
— Господи Иисусе! — выдохнул он.
В приемной нас встретила невысокая белокурая женщина с усталыми глазами. Она дала мне белую карточку и попросила занести в нее личные данные.
— Оплата вперед, — сообщила она, и Джейк послушно извлек из кармана бумажник, а из него триста долларов, которые накануне вечером взял в кассе отцовского гаража.
Он назвал это авансом и попросил меня не беспокоиться.
Женщина на мгновение куда-то исчезла. Я огляделась. Мы находились в просторной комнате с белыми стенами без единого постера. На стульях вдоль стен сидели люди, в основном женщины. Их было не меньше двадцати человек, и все они держались так, как будто забрели сюда по ошибке. На низких столиках лежали старые потрепанные журналы. В углу стояла картонная коробка с пластмассовыми кубиками и куклами из «Улицы Сезам». Так, на всякий случай. Но играть с ними было некому.
— Сегодня мы немного зашиваемся. — Передо мной уже снова стояла белокурая женщина. Она протянула мне розовый информационный листок. — Если хотите, можете немного погулять. Раньше чем через два часа вас не пригласят.
Джейк кивнул, и мы послушно поплелись к выходу. На этот раз пикетчики расступились и, решив, что мы передумали, начали нас громогласно поздравлять. Мы поспешно вышли с парковки и прошли три квартала.
— Я совершенно не знаю Расин, — вдруг заговорил Джейк. — А ты?
Я покачала головой.
— Мы можем ходить кругами, — предложила я, — а можем просто пойти прямо, следя за временем.
Но клиника располагалась в очень странном месте, и хотя Расин был совсем небольшим городком, мы прошли несколько миль, не увидев ничего, кроме нескольких ферм, заводика по очистке сточных вод и полей, на которых не было ни единой коровы. Наконец мы подошли к небольшой игровой площадке, которая выглядела очень странно в этом городе, где мы до сих пор не увидели ни одного жилого дома. Тут были качели с матерчатыми сиденьями, муравейник, рукоход и крашеный деревянный шестигранник, который можно было вращать, как карусель. Джейк взглянул на меня и впервые за целый день улыбнулся.
— Догоняй! — крикнул он и бросился бежать к качелям.
Но у меня не было сил. Я так устала. Мне сказали, чтобы я сегодня утром ничего не ела. Да и вообще, приехав сюда, я почувствовала, что все мое тело потяжелело, как будто налилось свинцом. Я шла за Джейком медленно и осторожно, словно боялась что-то уронить или расплескать. Я села на качели, соседние с теми, на которых уже раскачивался Джейк. Хрупкая металлическая конструкция тряслась и грозила вырваться из земли, а ноги Джейка, казалось, задевали низкие темные тучи. Наконец, взлетев под небеса, он оттолкнулся от сиденья, изогнув спину, пролетел по воздуху и приземлился в песок.
— Твоя очередь, — вставая и отряхиваясь, предложил он.
Я покачала головой. «Мне бы его энергию!» Как же мне хотелось, чтобы все это уже осталось в прошлом и я могла сделать то, что только что сделал Джейк.
— Подтолкни, — попросила я, и Джейк стал позади и принялся меня раскачивать.
Он толкал меня так сильно, что я зависала в горизонтальном положении, вцепившись в цепи и глядя в затянутое тучами небо. Но в следующее мгновение я уже летела снова к земле.
Джейк взобрался на рукоход и зацепился за него коленями, кривляясь и почесывая подмышки. Потом он усадил меня на карусель.
— Держись! — скомандовал он.
Я прижалась лицом к гладкой зеленой поверхности, а Джейк начал раскручивать карусель. Я подняла голову и почувствовала, что она болтается на шее от сумасшедшей центробежной силы. Я засмеялась, пытаясь разглядеть в слившемся в одну сплошную полосу окружающем мире лицо Джейка. Мои внутренности тоже вращались, и я уже не знала, где верх, где низ. Я слышала хриплое дыхание Джейка и продолжала смеяться. Я смеялась так сильно, что не заметила, как перешла какую-то грань и начала плакать.
79 
