81 
«А не могло ли внезапное решение Элен Петровик уйти с работы, продать дом и уехать во Францию иметь под собой более циничные причины, чем просто страх из-за допущенной в лаборатории ошибки? — задумался Мак. — К тому же ей было известно, что в случае, если ребенок Андерсонов не окажется близнецом их сына, все равно можно будет доказать, что они являются его биологическими родителями».
Маку хотелось знать, был ли доктор Джордж Маннинг хоть как-то связан с «Вэлли Мемориал» в течение тех нескольких лет, когда Элен Петровик работала в его филиале.
Маннинг мог быть не первым и не последним мужчиной, поступившимся своей профессиональной честью из-за женщины. Формально Петровик была устроена на работу к Маннингу через фирму «Коллинз энд Картер». Тем не менее, Маннинг только вчера признал, что разговаривал с Эдвином Коллинзом всего за день до его исчезновения. Находились ли они в тайном сговоре по поводу ее фальшивых документов? Или же ей помогал кто-то из сотрудников Маннинга? Клиника Маннинга существовала всего десять лет. В ее ежегодных отчетах приводились фамилии всех работающих там старших сотрудников. Он попросит секретаршу выписать их для него.
Мак достал блокнот и аккуратным почерком, столь нехарактерным для врача и являвшимся поэтому предметом насмешек со стороны коллег, написал:
1. Эдвин Коллинз считается погибшим в происшествии на мосту 28 января; доказательства отсутствуют.
2. Женщина, похожая на Меган (Анни?), получила смертельное ножевое ранение 21 октября.
3. Кайл, возможно, видел «Анни» за день до ее смерти.
4. Элен Петровик застрелили через несколько часов после ее увольнения из клиники Маннинга, 25 октября.
(Эдвин Коллинз устроил Элен Петровик к Маннингу, поручившись за подлинность предоставленных ею автобиографических сведений.)
5. Стефани Петровик заявила, что в клинике Маннинга существовал заговор, имевший целью не допустить того, чтобы ее тетя изменила свое завещание.
6. Стефани Петровик пропала где-то между концом дня 31 октября и 2-м ноября, оставив записку, в которой написала, что якобы уезжает с отцом своего ребенка, то есть с человеком, которого она, очевидно, боялась.
Ни одно из этих событий само по себе ни о чем не говорило. Но существовало нечто такое, в чем он был уверен. Все происшедшие события были связаны в единую логическую цепь. Как гены, подумал он. Стоит только понять их структуру, и все становится на свои места.
Он отложил блокнот в сторону. У него была работа, которую надо сделать, если он собирается взять завтра выходной и отправиться в центр Доулинга. Часы показывали четыре. Значит, в Аризоне сейчас два. Как там Мег? Как проходит у нее этот, должно быть, невероятно трудный день?
Мег взглянула на Фрэнсис Грольер.
— Что значит ваш вопрос, не связывался ли со мной мой отец?
— Меган, когда он был здесь последний раз, я видела, что его мир рушился. Он был так напуган и подавлен, что сказал даже, что лучше бы ему просто исчезнуть. Меган, вы должны сказать мне. Вы видели Анни?
Всего несколько часов назад Меган вспомнила слова отца о том, что в жизни бывают такие события, которые навсегда оставляют в памяти незаживающие раны. Сейчас при виде зарождающегося ужаса в глазах матери Анни ее охватила волна жалости и сострадания.
Фрэнсис порывистым движением взяла ее за руки.
— Меган, что, Анни больна? — с тающей надеждой в голосе спросила она.
Не в состоянии произнести ни слова, Меган лишь едва заметно покачала головой.
— Она... Анни умерла?
— Мне так жаль.
— Нет. Этого не может быть. — Фрэнсис умоляющим взглядом ощупывала лицо Меган. — Когда я открывала дверь... уже зная, что должны приехать вы... все равно на какую-то долю секунды мне показалось, что это Анни. Я знала, как вы похожи. Эд показывал мне фотографии. — Ноги у нее подкосились.
Меган подхватила ее и помогла добраться до дивана.
— Есть ли у вас кто-нибудь, кого я могла бы позвать? Кто-нибудь, кого бы вы сейчас хотели видеть рядом?
— Никого, — прошептала Грольер. — Никого. — Ее лицо стало приобретать болезненно-серый оттенок, а глаза неотрывно смотрели на камин, словно она вдруг забыла о присутствии Меган.
Меган беспомощно наблюдала, как зрачки у Фрэнсис стали расширяться, а на лице появлялось отсутствующее выражение. «Она теряет сознание», — подумала Меган.
Затем бесцветным голосом Грольер спросила:
— Что произошло с моей дочерью?
81 
