— Брось. Расслабься. Мы вообще когда-нибудь с тобой бывали вместе в ресторане?
Майкл пожал плечами:
— Если честно, то я не помню. Кажется, ты чаще бывала на наших семейных праздниках…
— Вот! — торжествующе произнесла Робин. — И не говори мне, что это не повод.
— Рассказывай, что ты натворила на этот раз, — сменил тему Майкл.
Ему принесли кофе, и он сделал первый глоток.
Сейчас, оценивая случившееся словно бы со стороны, подводя итоги пережитого дня, Робин впервые смутилась:
— Знаешь, кажется, я наломала дров на работе, — призналась она.
— Вполне допускаю, — кивнул Майкл, — но разве ты не перенесла вчера сильный стресс?
— Это ты к чему?
— К тому, что ты не должна слишком уж сильно укорять себя.
— Меня просто взбесило все происходящее, — устало произнесла Робин.
— Понимаю.
— Эти бесконечные придирки… а главное — почему?
— Робин, люди не всегда бывают в состоянии оценить свои поступки и свое поведение.
— Да. Но если при этом они тесно работают вместе с другими людьми? Почему они устраивают из корпорации площадку для самоутверждения?
— Значит, дело в поведении главы секретариата?
Робин поморщилась:
— Я бы не стала так громко именовать ее… Если бы Кортни узнала об этом, то непременно зазналась бы. Да чем она руководит? Большую часть дня ее шефа нет на месте — он в разъездах и на конференциях. Кортни составляет для него отчеты из записочек — кто, когда и зачем звонил. Варит для него кофе. А большую часть времени красит ногти, сплетничает с одними сотрудниками о других сотрудниках и жует шоколад.
— И руководит тобой, — с хитрым видом напомнил Майкл.
— Мной не нужно руководить, — сердито сказала Робин, — я все делаю в срок и слежу за собой сама.
— Давай посмотрим на все это с другой стороны, — предложил Майкл, — если бы тебе по-настоящему нравилась эта работа, ты закрывала бы глаза на поведение Кортни. В крайнем случае, считала бы его неизбежным злом.
— Неизбежным злом?..
— Робин, как долго ты работаешь на этой работе?
— Ну, — она нахмурилась, — кажется, уже больше года… Да, больше, это точно.
— Кортни всегда себя так вела? И директор делал замечания?
— Шеф… ну, обычно он меня скорее не замечал. Я была для него чем-то вроде мебели. Как стойка, за которой я сижу и регистрирую посетителей.
— У него могло быть просто плохое настроение, неудачно прошли переговоры, или живот разболелся от испорченного ланча. И сорвался он скорее не на тебя, а на свое плохое настроение. Робин, он ведь не увольнял тебя?
— Мм… Пожалуй, нет.
— Вот видишь.
— Но Кортни обещала ему нажаловаться на меня. Что я делаю какие-то вещи, которых на самом деле нет. Которые на самом деле лишь плод ее воображения.
— Возможно, она искренне верит, будто наставляет тебя на путь истинный.
— Мне-то какое дело? — сердито произнесла Робин.
— Я лишь хочу обратить твое внимание на твою собственную реакцию.
— Прости?
— Что ты почувствовала, когда тебе сделали замечание за то, что ты пьешь кофе на рабочем месте?
— Я поняла, что не хочу, чтобы меня лишали хотя бы маленького глотка свободы.
— Значит, свою работу ты считаешь рутиной? И лишь выходы на ланч приносят тебе облегчение?
— Разве? — с изумлением произнесла Робин.
— Робин, милая, тебе виднее. Твои тальятелле…
Робин вонзила в макароны нож и вилку, чтобы ловчее отправлять их в рот по маленьким кусочкам.
В другой ситуации она обязательно бы обратила внимание, что Майкл назвал ее «милой». Это было скорее несвойственно ему. Но она была слишком голодной, слишком уставшей. Она запуталась в происходящем. За такой короткий срок случилось так много неприятных событий…
— Замечания старшего секретаря неприятны, но смертельны. При этом заметь, ход твоих мыслей не был таким: я работаю среди замечательных людей, мне удобно добираться до офиса, я получаю неплохую зарплату, я расту профессионально, и отдельные злые нападки маленькой задаваки не смогут отбить у меня охоту работать здесь.
— Вполне возможно, — согласилась Робин. — Значит, ты считаешь, что я была не права? Но что, если Кортни решила по какой-то причине выжить меня? Желание очернить меня в глазах шефа. Требование справки от врача…
— Уходить с рабочего места, никого не предупредив, Робин, — это не слишком-то хорошо.