31 
Какая же тоскливая погода стоит в ноябре! Но она не замечала ничего, когда рядом был Джош. Он наполнял ее дни смехом и радостью. Почему бы не прислушаться к его совету? Он не вникал в заботы своей тетушки. Может, и она не замечает многого, что тревожит отца? Не пришло ли время помириться или хотя бы сделать попытку к примирению?
Джош уверен, что Дэни не должна отдавать своего ребенка. Прав ли он? О ком он в первую очередь думает? О Дэни или о себе? Человек может обожать детей, всех детей, но вместе с тем мечтать о своих собственных. Куда приведут ее такие мысли?
Лекса почувствовала, что изрядно замерзла — руки и ноги стали просто ледяными, — и направилась к дому.
Дэни сидела в гостиной, бесцельно переключая каналы телевизора. Увидев сестру, она приглушила.
— Вы поругались с отцом?
— Можно сказать и так.
— Он хочет нам лучшего.
— Возможно, — признала Лекса. Она внимательно посмотрела на сестру. — Послушай, если ты не вполне уверена насчет усыновления, то…
— Я уверена. Все, о чем мечтает отец, так это чтобы я перебралась с ребенком жить сюда. Не спрашивай, с чего я это взяла, просто у меня такое ощущение. Но я хочу совсем другого.
— А чего ты хочешь?
— Того, что не могу получить.
На Лексу внезапно накатил страх. А что, если Дэни и Роб помирятся? Что почувствует Джош, когда узнает, что у нее не будет ни этого приемного малыша, ни своих детей? Дэни единственная, кого она посвятила в свою тайну.
Лекса присела рядом с сестрой и обняла ее.
— Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива.
— Я знаю и обязательно буду счастлива. Когда-нибудь.
Лекса огляделась по сторонам.
— Где все?
— Папа у себя в кабинете, а Джош на кухне атакует холодильник. Он отличный парень, сестренка. Тебе повезло. Он знает?..
— Что я не могу иметь детей? Еще нет. Я скажу ему… скоро. Все произошло так быстро. — Лекса поднялась. — Пойду поговорю с отцом. Может, мне удастся убедить его, что мы все хорошо обдумали. Ведь мы знаем, что делаем, правда?
Дэни кивнула, но глаза ее подозрительно блеснули.
— Конечно. Я не хочу отдавать своего малыша кому попало. У меня нет выбора.
Лекса похлопала сестру по руке и направилась в кабинет отца.
Джошу показалось, будто ему дали под дых. Боль. Злость. Вот что он испытал. Почему Лекса не сказала ему?
Он вернулся на кухню и попытался осмыслить то, что невольно подслушал в гостиной. Лекса не может иметь детей. Это многое объясняло. Ее отчаянное желание усыновить ребенка Дэни, ее горячность в отстаивании своих интересов. Но более всего то, что происходило между ними. Он понимал, что ее что-то тревожит. Теперь он знал, что именно.
Она не способна иметь детей. Что он при этом чувствует? Как это скажется на их отношениях?
Он прислушался к своему сердцу. Да, он хотел иметь детей. Но Лекса для него гораздо важнее. Она все, о чем он мечтал. Детей они могут и усыновить. Если не ребенка Дэни, то чьего-нибудь другого. Больнее всего ему было от того, что Лекса ему не доверяет.
Дал ли он ей для этого повод?
Когда они любили друг друга, он думал, что они раскрыли друг другу свои сердца. Он по крайней мере так и сделал. А вот она предпочла спрятаться за стеной недоговоренности.
Выразить ей свое недовольство или подождать, пока она сама все расскажет?
Доналд Китредж повернулся и посмотрел на дочь. Лекса вошла в кабинет и молча опустилась на стул напротив стола, за которым сидел отец.
— Холодно на улице? Как ты думаешь, пойдет снег?
— Может быть. — Лекса потерла руки, она еще не согрелась после прогулки.
Доналд пытливо вглядывался в лицо дочери.
— Как же нам все-таки договориться с тобой?
— Не знаю.
— Все злишься на меня?
— Папа, я не знаю, что тебе ответить.
— Тогда и не говори ничего, просто послушай.
Она кивнула.
Он сцепил пальцы в замок.
— Я уделял тебе мало внимания, когда была жива твоя мать. Когда ты родилась, я только начинал свое дело и работал по восемнадцать часов в сутки, чтобы обеспечить свою семью всем необходимым, дать вам то, чего не мог дать мне мой отец. Хотел, чтобы ты училась в лучших учебных заведениях, имела все, что только могла пожелать. Разве это плохо?
— Нет, полагаю, нет, — смущенно ответила Лекса. — Но как ты не понимаешь, мне хотелось твоего внимания, а не твоих денег!
— Милая, я поставил себе цель. Мой отец был безработным во время Великой депрессии. Мы голодали. Я поклялся, что мои родные ни в чем не будут нуждаться.
31 
