«Ну как ты не понимаешь? Остановить монстра может только ещё больший монстр! Отморозки всех рас и миров — тупы и трусливы. Они воспринимают доброту, как признак слабости! Они понимают только язык неограниченного насилия, на котором говорят сами».
«Я в курсе. Но я не собираюсь убивать нормальных людей, чтобы напугать отморозков».
«Придурок… Это Носфер… Где ты тут нормальных вообще видел?»
Поскольку вопрос был риторическим, Владимир отвечать не стал. Вместо этого он обратился к сидевшей рядом Инне. Перегрузка слегка искажала голос, но слова разобрать было можно:
— Так что ты хотела узнать у Меча?
— Не так много. Просто непонятно — почему мы ничего не знали о Яге до того, как столкнулись с ней? Почему этот костяной умник ни слова не сказал об одном из самых коварных и могущественных твоих врагов?
Меч несколько секунд пытался отмолчаться, но воля Владимира вынудила его к ответу.
«Да я-то откуда мог знать, что она именно в этом пришествии явится?! О ней уже много тысяч лет ни слуху ни духу. Мы уж думали — сгинула старая хрычовка».
— Так, превосходно. Просто замечательно. В таком случае я сам спрошу — какие ещё обиженные родственники могут нас ждать в тёмном углу? Помимо уже встреченной жёнушки и детей-драков? Тёщи, двоюродные братья, внучатые племянники?
Клинок задумался.
«В принципе с основными ненавистниками ты уже столкнулся. Из оставшихся бессмертных, если не брать в расчёт двух-трёхтысячелетнюю мелочь… Эрцихаля уже прибили, Воргин в другой мир смылся ещё до прихода Тераутана, Янара вряд ли выжила без Света… Вот разве что Ламех — этот мог…»
— Ни фига себе — с основными уже столкнулся! А ну давай подробно о каждом!
«И об Эрцихале?» — устало вздохнул Меч.
— Нет, этого можешь пропустить, но прочие имена я вообще даже не слышал! Хорошо, что спросить догадался… вернее, Гелла подсказала! Я-то, дурак, поверил твоим словам, что за тысячелетия всё изменилось и старых опасностей можно не ждать… «Наверное погибла», «давно не слышали» и «сбежал неизвестно куда» за отмазки не принимается.
«Так точно, хозяин. Тогда слушай. Воргин — вампир. Очень старый, очень хитрый, очень сильный — около двадцати тысяч лет. Особой враждебности к Судии не питает, но инстинкт самосохранения у него в полном порядке, а ты представляешь явную опасность. Очень хорошо умеет подставлять и бить в спину. Янара, она же Василиса Премудрая — дочь Егибны, светлая волшебница, полубогиня. Девять тысяч лет. Основательница друидизма и покровительница всякой жизни. Нас не принимает по идейным соображениям. Лично не нападала, но часто помогала нашим врагам. Пару раз была убита, но не мной, а обычным оружием, оба раза Егибна её воскрешала. Ламех — технократ, реформатор и завоеватель, родился на Земле, но основную карьеру сделал тут, чуть не перевернув весь диск вверх дном. Шесть тысяч лет. Тоже не враждебен к Судии лично, паранойей не страдает, но честолюбив, один раз пытался вырвать власть над диском, может попытаться снова».
— Тоже маг? — мрачно уточнил Владимир. Похоже, в Носфере и шагу ступить нельзя, чтобы не перейти дорогу какой-нибудь древней и могучей сущности.
«Нет, волшебством в классическом смысле он не владеет. Он богатырь, или герой, в первоначальном, мифологическом смысле этого слова. Человек с активированными генетическими резервами. Так называемая „древняя кровь“, причём весьма чистая. Плюс бессмертие за счёт ритуалов, давших ему кое-какие свойства вампира, но без умирания».
— Великолепно. Чудесно. Просто замечательно. И они все, с той или иной вероятностью, могут быть здесь и активно ставить нам палки в колёса?
«С очень небольшой, но да. Могут».
— М-да. Похоже, вероятность нашего выживания положительным числом описана быть не может. Хотя… может, кого-то из этого списка удастся привлечь в качестве союзников? Хотя бы пока не отменим конец света. Потом уже легче будет…
«На твоём месте я бы не тратил на них время. Прими, как аксиому, что ты один против всего мира. Здесь все хотят тебя убить. И сделают это, если ты не успеешь первым».
«Извини, я не верю в Армагеддон, как средство необходимой самообороны».
Меч не оценил шутку. Или притворился, что не оценил. В машине снова воцарилась тишина. Перегрузка на несколько мгновений исчезла — червь разворачивался, чтобы начать торможение. Владимир пытался сообразить, что ещё можно выяснить за время путешествия. В голове царила отвратительная пустота и не намечалось никаких свежих идей. Больше всего хотелось, чтоб его хоть на пару часов оставили в покое. Тело вампира не устаёт, но разум и воля… К сожалению, Судия на передышку права не имел. Как и на многое другое.