Особенно,... 
178 
«Здорово. А для Хранителя такой системы часом не предусмотрено? А то моя свита роли знает по умолчанию, а я вынужден всё постигать методом тыка…»
«Предусмотрено. Даже две. Одна называется Дух Предела, вторая — Меч Предела. Но режима драконьего гнева, в котором Дух загружает информацию, ты боишься, меня не слушаешь… Вот и набивай шишки лично, раз ты такой умный».
«Это понятно. Я имел в виду, что у них почему-то это происходит мгновенно или очень быстро. А в драконьем гневе я уже был несколько раз, и до сих пор получил лишь небольшую часть навыков. О тебе как об учителе и говорить нечего — от такой манеры преподавания повеситься впору… На один прямой ответ по десять подколок и наездов…»
«А ты бы хотел всё сразу и на халяву? В принципе, можно, хоть сейчас…»
Владимир насторожился. Готовность Хребта к сотрудничеству ничего хорошего не сулила…
Но выспросить детали он не успел, поскольку тут подала голос Инна:
— Мужики, вы долго ещё препираться будете? Вас, между прочим, поклонницы ждут…
Он бросил взгляд на застывшие фигуры Всадниц. Прямые, стройные тела, горделивая осанка. И одновременно — головы, молчаливо замершие у ног сюзерена. Эффектное сочетание достоинства и подчинения, надо признать. Хоть и пугающее.
— Вольно, девушки. Представьтесь, для начала.
Головы мгновенно взлетели на уровень человеческого роста, выстроились по линейке и по очереди отрапортовали хорошо поставленными голосами:
— Гана! Вита! Лизана! Грава! Эрнана! Сирна! Кэррис! — и закончили все хором: — Дикая Охота в минимальном составе готова, Владыка! Ждём Твоих приказаний!
— Гм… Неплохо, очень неплохо… А ну, доложите обстановку.
На этот раз заговорила только одна голова, темноволосая. Она и представилась первой, похоже, являясь предводительницей маленького отряда. Ещё бы угадать, какому из тел она принадлежит… Господи, ну не по цвету же волос под мышками или где там ещё их сличать?!
— Мы оцениваем ситуацию, как опасную и греховную, Владыка. Дракон мёртв от руки жителей этого мира. Все живущие, и мы в том числе, несём печать Последнего Греха. Искренне готовых к искуплению — менее четверти населения, остальные усугубляют свою вину злыми умыслами против Тебя. Желаешь ли Ты, чтобы мы начали искупление с себя, или вначале принесли его другим?
— Стоп! — торопливо вмешался Владимир, уже зная, к чему ведут такие речи. — Отставить искупление, слушать мою команду! Мы здесь не инквизиция, и даже не карательный отряд СС. С этого момента, и до поступления новых указаний, переквалифицируетесь в аварийно-спасательную команду. Цель — предотвратить катастрофу, ожидающую Носфер. Соответственно, правила поведения: без приказа никому обид не чинить, мирное население по возможности защищать, детей беречь всегда и при любых обстоятельствах, женщин, стариков и калек — желательно, боеспособных мужчин — уж как получится. Вопросы есть?
Уж на что Всадницы были хорошо обучены, но и у них на несколько секунд отвисли челюсти, а глаза полезли на лоб. Первой справилась с собой и подала голос Гана:
— Владыка… Ты хочешь сказать… Что мы прощены?
Он уже готов был воскликнуть «Да, наконец-то дошло!», но вдруг передумал.
— Нет, дорогие девочки, этого я сказать не хочу. В той заднице, в которой сейчас находится Носфер, виноваты все, включая меня. Но настоящее искупление — это не пытки и казни. Я этот метод уже на себе попробовал, когда только явился в Носфер. Не работает. Настоящее искупление — это работа по исправлению всего, что мы все натворили.
Пауза. Даже Всадницам потребовалось какое-то время, чтобы переварить новое для себя откровение. Но когда Гана снова заговорила, в её голосе звучал священный трепет. Не экстатический вопль, как у Мараи, а полнота внутреннего религиозного постижения:
— Мы выполним, Владыка. Приказывай.
Он понял, что нечаянно перевёл обожание Всадниц к сюзерену на качественно новый уровень. Если до сих пор они были преданы абстрактному символу мести и справедливости, то теперь это была глубоко личная любовь к Спасителю — их собственному, и всего мира в целом. Образ местного сатаны неожиданно превратился в свою противоположность, и этот контраст кувалдой обрушился на хрупкие средневековые умы, не закалённые цинизмом двадцатого столетия. Все барьеры недоверия или страха, даже подсознательного, рухнули в одно мгновение. Видимо, нечто подобное испытывали первые христиане, вынырнувшие из-под карающего кулака ветхозаветного божества в атмосферу любви и прощения. Конечно, ему до Христа далеко… ну так и канонический образ Белого Судии будет пострашнее канонического же Яхве. Тот, по крайней мере, обещал потопов больше не устраивать…
178 
