Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
76 
— Сэр, нам кажется, мы нашли ту девочку.
Обернувшись к Уилтону, Ратлидж спросил:
— Что он имеет в виду? Вы что, не совсем уверены?
Уилтон взорвался:
— Еще бы! Она… изменилась. Но… да, я думаю, девочка та самая. Ни одна из других не подошла. Дело в том, что…
Ратлидж перебил его:
— Сейчас вернусь.
Он поднялся к себе в номер, взял куклу и снова спустился:
— Поехали!
— Опять туда? — спросил Уилтон.
Сержант неприязненно покосился на Ратлиджа.
— Опять туда, — ответил Ратлидж, направляясь к машине. Он не оставил им выбора. Капитану и сержанту оставалось лишь одно — следовать за ним. — Я сам хочу взглянуть на девочку.
Ехать оказалось недалеко. Ферма находилась вблизи луга, где нашли тело полковника. Сначала они повернули на дорогу, разделяющую «Мальвы» и владения Холдейнов. Дорога поднималась в гору. На последнем участке она была ухабистой; земля и корни царапали днище машины.
По пути Ратлидж расспрашивал своих спутников о семье девочки.
— Она внучка Агнес Фаррелл, — ответил Дейвис. — Горничной миссис Давенант.
— Той, что мы встретили у нее дома утром в четверг?
— Нет, сэр, мы видели Грейс. Агнес осталась дома с ребенком. Дочка Агнес — мать Лиззи, а отец ее — Тед Пинтер; он служит конюхом у Холдейнов. Они живут в домике на холме. Капитан говорит, что в понедельник утром как раз спускался с холма, когда встретил Лиззи и мисс Соммерс. Когда Энн Пинтер занята, девочка иногда гуляет рядом с домом одна, рвет цветы. Но сейчас она очень больна, сэр. Агнес говорит, похоже, умирает.
Ратлидж выругался сквозь зубы. Как только открывается одна дверь, другая тут же захлопывается.
— Что с ней?
— В том-то и дело, сэр. Доктор Уоррен не знает. Девочка как будто ума лишилась. И кричит, если к ней подходит Тед. Ночью тоже кричит. Не ест, не спит. Печально!
Ратлидж затормозил перед небольшим ухоженным домиком. За ним был разбит огород; он увидел несколько цветочных клумб и курятник. На каменном крыльце умывалась белая кошка; она не обратила на незваных гостей никакого внимания.
Дверь им открыла Агнес Фаррелл. Ратлидж увидел, что женщина совершенно измучена. Глаза запали от волнений и бессонных ночей. Она как будто преждевременно состарилась от страха. Увидев, кто пришел, Агнес отрывисто сказала:
— Сержант, я вам уже говорила и еще раз повторю, я не позволю беспокоить девочку!
— Это инспектор Ратлидж из Лондона. Ему нужно взглянуть на Лиззи. Обещаю, дело и минуты не займет, — уговаривал Агнес сержант Дейвис. — А потом мы сразу уйдем!
Агнес смерила Ратлиджа оценивающим взглядом — примерно как раньше Джорджина Грейсон, но с другим выражением.
— Что нужно полицейскому из Лондона от такой малышки, как наша Лиззи? — сурово спросила она.
— Не знаю, — ответил Ратлидж. — По-моему, я нашел ее куклу. Она валялась под живой изгородью рядом с лугом, где убили полковника Харриса. Капитан Уилтон говорит, что встретил девочку в то утро во время прогулки, и она плакала из-за куклы. Если можно, я бы хотел вернуть игрушку хозяйке. — Он показал Агнес куклу, и Агнес удивленно кивнула:
— Да, вот она, верно! Что Лиззи делала на лугу?
— Наверняка искала Теда. — Из-за спины матери вышла Энн Пинтер. Лицо у нее осунулось от недосыпа и волнений. — Она ходит туда рвать цветы, в этом нет ничего страшного. Один или два раза она отправлялась к отцу, потому что он позволяет ей посидеть на лошади в конюшне, если никого из Холдейнов поблизости нет.
Ратлидж спросил:
— Как вы думаете, не была ли она на лугу в то утро, когда убили полковника?
— Ах ты господи! — вскричала Энн, оборачиваясь к матери. — Я и не подумала…
Агнес поморщилась, словно от боли, и покачала головой.
— Возможно, девочка что-то видела, — мягко добавил Ратлидж. — Вы позволите мне взглянуть на нее и отдать куклу?
— Не надо, я сама отдам! — быстро, со слезами на глазах сказала Энн.
Ратлидж, впрочем, не отдал ей куклу.
— Я ее нашел, я ее и верну.
Женщины, не зная, что делать, повернулись к сержанту, но тот покачал головой, словно слагал с себя всякую ответственность. В конце концов Ратлиджа впустили в дом и проводили в маленькую детскую.
Лиззи лежала тихо, плотно укрывшись одеялом и отвернувшись лицом к стене. Комната была светлой, очень красивой; у кровати стояли лампа и табурет, в углу сделанная вручную кукольная кроватка, на ее изголовье были вырезаны цветы. Кукольная кроватка напоминала кровать маленькой хозяйки, только пустовала. Даже от двери Ратлидж увидел, что ребенок в очень плохом состоянии — кожа да кости под розовым одеялом. Во Франции Ратлидж насмотрелся на детей беженцев — исхудалых, с запавшими глазами, испуганных, холодных и голодных. Они тоже часто являлись ему во сне.
76 
