22 
– Все, что я тут наблюдаю, вообще никуда не годится, – подтвердила целительница. – И потом… знаешь, я смотрела Таенна и Сэфес… и мне показалось…
– Что? – Скрипач приподнялся на локте, но Даша погрозила ему пальцем: лежи, мол.
– Только не говори им, я не хочу обнадеживать заранее. Мне показалось, что их тела можно попробовать вернуть к жизни. Не сейчас и не здесь, разумеется. Да и Кержак бы меня, вероятно, не одобрил…
– Серьезно? – глаза у Скрипача загорелись. – Слушай, позови Ита. Позови! И Ри тоже позови! Даш, ну пожалуйста… Расскажи про это не только мне, расскажи ребятам тоже! Даша, миленькая, ну сколько можно жить в склепе!!!
– Ладно, – сдалась целительница. – Но учти, Сэфес и Барду про это – ни слова. Вдруг ничего не получится? Они ведь даже толком посмотреть себя не дали. А если я ошибаюсь?
– Давай пока считать, что ты не ошибаешься, – предложил Скрипач. – Сделаем так – пусть существует миллионная доля вероятности, что ты не ошиблась и что это возможно. И давай будем в нее верить. Знаешь, насколько станет легче?
– Скрипач, ты очень добрый человек, – серьезно сказала целительница. – Мне жаль, что ты… неорденопригоден.
– А мне нет, – отмахнулся Скрипач. – Орден – это очень хорошо. Но ведь люди… ну или там всякие гермо и все прочие, они же не только в Ордене могут жить, правда? Я понимаю, почему я не пригоден, но нисколько этим не огорчен.
– Почему, на твой взгляд, ты не пригоден? – прищурилась целительница.
– Да уж не потому, что я мировое зло. Меня слишком много, причем в разные стороны. – Даша изумленно посмотрела на него – как? откуда? он это понимает?! – Ита много, Ри много. Ит упертый, его еще в этом предстоит убедить, а Ри так и вообще растерялся, по-моему… но таких, как мы трое, в Орден не возьмут. Мы – не чистые. В нас слишком много всего сразу.
– Ты почти прав, – кивнула Даша. – А еще у меня есть ощущение, что у вас троих в этом мире есть очень много дел. Скрипач, ложись, ну куда тебя опять несет?
– Ребят позвать хотел. Они там считают уже третий час, – отозвался он.
– Лежи, я сама позову.
* * *
Когда Ри попробовал выстроить первую связку в сиуре, принадлежащем Мадженте, его охватила оторопь. До этого он и сам не раз произносил слово «экстерриториальный», но тогда это было чисто теоретическое понятие, а теперь он, впервые столкнувшись с таким построением в полном объеме, слегка растерялся.
Сиур, который они решили пройти, был разнесен по трем галактикам. Три его точки принадлежали той галактике, в которой они находились сейчас, еще две – принадлежали соседней, последняя – через нее решили не идти – находилась в галактике, отстоящей от двух предыдущих на расстоянии, которое до того Ри считал чисто теоретическим числом.
Леон и Морис в ответ на его робкий вопрос снисходительно заулыбались и пустились в разъяснения. Ри слушал, стараясь ничего не упустить, но через некоторое время решил позвать Ита. Тот, еще до конца не оправившийся от всех потрясений, сначала слушал вполуха, но потом, после незначительной на первый взгляд фразы Леона о плоскостной визуализации, вдруг оживился и сказал:
– Мне кажется, что тут как раз ничего сложного нет. Ри, логический узел – это же изначально не физическая точка, верно? Естественно, если ты смотришь на территориальное построение, ты начинаешь гадать, где он может быть, и цифры только сбивают тебя с толку. Начинать надо не с этого…
– А с чего? – с интересом вопросил Морис.
– Мне кажется, сначала надо перевести сиур из физического состояния в логическое и сформировать уже привычную картину.
Многомерная конструкция, висевшая перед ними в воздухе, перетекла в плоскость, на которой шесть ее опорных точек образовали шестигранник.
– Теперь выводим узел…
Внутренняя поверхность шестигранника окрасилась золотом, в самом его центре вспыхнула алая точка.
– А теперь – разносим всю конструкцию обратно, уже имея теоретическую локацию узла. И получаем его физические координаты.
– Отлично, – похвалил Леон. – А для тебя так и вообще великолепно.
– Спасибо, – ухмыльнулся Ит. – Знаешь, мне бы очень хотелось избавить себя от клейма тупого истеричного балласта…
– Ит, перестань, про тебя никто ничего подобного не говорил.
– Не говорили. Но думали. Я не слепой и вижу.
– Ит… – Леон нахмурился.
– Что? – спросил он. – Сорок лет уже Ит.
– Ладно, проехали. С построением все более чем ясно…
22 
