Идеальный вариант для полной безнаказанности. Творить здесь можно было все, что угодно.
Посовещавшись, решили «создать войну». Стовер вывел караван на подходящую орбиту. Сестра Нудга и брат Хал собрали всех своих на молитву, Учитель и дети в этот раз остались на своем корабле.
– Что вы будете делать? – поинтересовался Стовер.
Нудга снисходительно пустилась в объяснения. После того как Микаэль проголосовал за ее решение по Анлиону, она изменила свое мнение о нем и сейчас так и лучилась лояльностью и доброжелательностью.
– Понимаете, у этих людей в душах заложено, к сожалению, не только хорошее, но и плохое. Плохого больше, его всегда больше. И сейчас мы просто разрешим этому плохому выйти наружу. Если я вдруг ошиблась и хорошего в них окажется достаточно, то ничего не произойдет. А если не ошиблась и плохое главенствует над ними, вы увидите, что станется с этим миром буквально через несколько часов.
Стовер покивал.
– Ясно, ясно, – проговорил он. – Скажите, сестра Нудга, а вы это уже делали раньше?
– Конечно, – беспечно кивнула та. – Не раз.
– И получалось?
– Разумеется! Мир, весь мир, и вся вселенная будут принадлежать Единому, и никто не сумеет его остановить. Ни его самого, ни его верных слуг! – В глазах сестры Нудги зажегся уже знакомый Стоверу фанатичный огонь. – А эта молитва, она же совсем простая. Вы сказали, чтобы мы берегли себя и не уставали перед решающей схваткой. Вот увидите сейчас, мы совершенно не устанем.
– И много это займет времени?
– Пять минут, – усмехнулась Нудга. – Всего пять минут, и воля Единого будет исполнена.
«Интересно, давно она перестала отличать свою волю, волю Великого и волю Единого? – внутренне усмехнулся Стовер. – Впрочем, не важно».
– Это хорошо, – одобрил он. – Я тогда пойду к себе, нам надо готовиться к последнему расчетному шагу.
– Идите, идите, – покивала Нудга. – Мы вас позовем, когда на планете начнется очистительный процесс.
«Очистительный? С ума сойти, – Стовер мысленно присвистнул. – Вот чисто теоретически – она о созидании что-то вообще слышала или умеет только разрушать, и ничего больше?»
Он перешел на катер, где его встретили математики и Клайд.
– Слушайте, Микаэль, это уже перешло всякие пределы! – с места в карьер начал ксенолог. – Вы что? Вы ей будете позволять вот так постоянно себя вести? Это же какая-то мадам Смерть, черт бы ее побрал! Одну планету угробила, тут же, не дав никому опомниться, хватается за вторую – а вы сидите сложа руки и ничего не делаете?
– Так, стоп! – Стовер поднял руку. – На следующем расчетном шаге мы берем станцию. Вы об этом помните? И что вы сейчас предлагаете? Разозлить ее, чтобы она нам на самом важном этапе все сорвала?
– Микаэль, это действительно уже слишком, – вдруг сказал Агор. – Я буду настаивать, чтобы после завершения операции этой тварью занялся палач. Я никогда не был гуманистом, но то, что делает эта женщина, – это… это за пределами нашего разумения. Это нерационально прежде всего! Вы представляете, сколько ресурсов и средств теряется в результате ее действий?
– Представляю, – очень серьезно заверил Стовер. – Еще как представляю. И, поверьте, я возмущен не меньше вашего. Но что можно поделать? В данный момент мы можем только стоять, смотреть и ни в коем случае не предпринимать никаких действий. Иначе…
– Иначе она пойдет войной на нас, вы хотите сказать? – вмешался Аран. – Знаете, Микаэль, скажу вам единожды правду – я сожалею о том, что мы с братом ввязались в эту авантюру. И скажу вам больше – станцию вы не получите.
– Почему? – нахмурился Стовер, ему очень не понравилось это заявление.
– Да потому что на этой станции, если я успел понять, находится нечто, что сильнее нас всех, вместе взятых. Сильнее неофитов, Братства, сильнее самого Великого, или как там его, – математик говорил бесстрастно, но Стовер видел, что впервые за все время Аран едва сдерживает рвущиеся наружу эмоции. – Оно даже сильнее, чем любой Контроль, если на то пошло. Представьте себе, какой силой воли надо было обладать, чтобы выдрать станцию из той свертки пространства, в которой находится Изначальный Мир? Кем надо для этого быть? И кем надо быть, чтобы тащить эту станцию столько времени, даже не осознавая, что это ни теоретически, ни практически невозможно?
– Аран, о чем вы говорите? – недоуменно спросил Стовер.
– Микаэль… У вас снята матрица с того Сэфес, вы помните об этом? Именно по этой причине вас слушается катер. У Ита и Ри, которые ведут станцию, никаких матриц нет… – начал Аран.