21 
— Если мы и дальше будем так целоваться, ты точно окажешься в моей постели.
Она не может это допустить! У Люка болит плечо! Да и вряд ли она сможет любить его только одну ночь, а потом благополучно забыть о нем.
Мысль о том, что ей придется его потерять, вселила в нее такой ужас, что она уставилась на Люка немигающим взором.
— Что случилось?
— Ничего… Давай побыстрее снимем эту футболку, чтобы ты смог, наконец, поспать.
И Бекка целиком сосредоточилась на том, чтобы поскорее разрезать футболку. Она залюбовалась загорелым телом Люка и чуть было не поддалась искушению дотронуться до золотистых волосков на его груди. Бекка осторожно стянула ткань с поврежденного плеча.
— Спасибо.
Она кивнула и устроилась в кресле с вязаньем на коленях. Ночь будет долгой. О многом надо поразмышлять.
Пока Люк не заснул, Бекка прислушивалась к каждому его вздоху. Он не стал укрываться и все время ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. На левом боку он не мог заснуть, так как оказывался лицом к Бекке. Лежать на спине мешал пакет со льдом.
Наконец он успокоился. Бекка расслабилась, завела будильник и попыталась забыть, что они с Люком одни в комнате.
Будильник зазвонил через три часа, но Люк даже не шелохнулся. Бекка подошла к кровати и тихо позвала его. Никакой реакции.
Присев на край кровати, она взяла его за руку.
— Люк! Пожалуйста, проснись!
Он открыл глаза.
— Стейси?
— Это Бекка, Люк. Мне надо задать тебе несколько вопросов. Для начала назови свою фамилию.
Он зажмурился, потом резко открыл глаза, приподнялся на подушках и посмотрел на нее недовольным взглядом.
— Бекка, это совсем не обязательно…
— Успокой меня.
— Моя фамилия Хобарт.
Она задала ему остальные вопросы из списка доктора. Слава богу, Люк в здравом уме и твердой памяти. Но когда он проснулся, то назвал… Бекка не могла не удовлетворить свое любопытство и спросила:
— Ты женат?
Сонное выражение мгновенно исчезло с его лица.
— Нет.
— Когда я тебя будила, ты назвал меня Стейси.
По лицу Люка пробежала тень.
— Мою жену звали Стейси. Она умерла четыре года назад, — печально ответил он.
— Прости, Люк.
Между ними возникло напряженное молчание. Люк лег на спину и закрыл глаза.
Постояв немного у кровати, Бекка собралась уходить, но резкий тон Люка остановил ее:
— Если бы я был женат, то не стал бы с тобой целоваться.
Ведь убедилась же, что Люк порядочный человек. А беспокойный червь сомнения все равно продолжает грызть. Почему она никак не научится доверять людям? Неужели не ясно, что не все такие, как Дэвид Кромвуэлл?
Она боялась привязаться к Люку, а потом его потерять, боялась влюбиться снова.
Бекка завела будильник и погасила свет в гостиной. Лучше заснуть, хоть ненадолго избавиться от ощущения, будто идешь по краю пропасти.
Зазвонил будильник. Бекка почувствовала, что шея онемела. Потянувшись, она встала и подошла к кровати Люка.
— Я не сплю, Бекка, нахожусь в квартире над гаражом твоей бабушки. Мои глаза зеленые, твои — голубые, и последний раз ты спрашивала, женат ли я. Кажется, ты можешь отправиться домой и спокойно заснуть в своей постели. У меня все в порядке.
— Люк, я останусь до утра.
— Тогда ложись на кровать, а я посплю в кресле. Тебе вставать через два часа.
— Я договорилась с бабушкой. Она откроет попозже. Я подойду, как только смогу.
— Бекка, ложись на кровать. Мне все равно на ней неудобно. Проглочу еще пару таблеток, поморожу себя льдом и постараюсь уснуть сидя.
Натянутость этого разговора мучила ее.
— Люк, ты ничего не рассказывал мне о своей жизни, поэтому я и спросила.
— Бекка, забудь. Ты можешь спрашивать о чем угодно. Надеюсь, ты поняла, что я не тот человек, который станет обманывать свою жену.
Бекка не знала, что ответить. Ей так хотелось верить Люку, но сомнения не оставляли ее. Недоверие отравляло ей жизнь. Люк пошел за таблетками, а Бекка наполнила пакет льдом. Она протянула ему пакет, Люк вежливо поблагодарил.
Когда Бекка легла на кровать, а Люк опустился на кресло, она подумала о том, что никогда больше не увидит желания в его глазах.
Люк проснулся с первыми лучами солнца. Как только он потянулся в кресле, боль в плече дала о себе знать с прежней силой. Возможно, горячий душ облегчит его страдания.
21 
